– Бернсайды помогали содержать миссию. Там я впервые и познакомилась с ними. Мистер Бернсайд не только прекрасный хирург-пластик, но и очень гуманный человек. Он пожалел меня и сделал мне новое лицо совершенно бесплатно.
– Значит, так ты попала на работу к Бернсайдам... – пробормотал Дэвид. Затем его глаза стали злыми, и он спросил: – Если тебе было так плохо, то почему ты не пришла ко мне?!
Лаура спокойно ответила:
– Я бы скорее умерла, чем обратилась к человеку, который ненавидел и презирал меня. Когда в больнице я узнала, что ты оплачиваешь мое лечение, то почувствовала себя, как в тюрьме.
Его глаза блеснули.
– Но, надеюсь, в комфортабельной тюрьме?
– Комфортабельной или нет, я возненавидела ее!
– Но ты прекрасно чувствовала себя там достаточно долгое время, – с сарказмом заметил он.
– У меня не было выбора. Когда я пришла в себя, мне сказали, что я находилась в коме почти пять месяцев.
Дэвид словно окаменел. Прошло некоторое время, прежде чем он обрел дар речи.
– Что ты сказала?! Повтори!
– У меня была тяжелая черепно-мозговая травма, и я находилась в коме почти пять месяцев. Пожалуйста, не делай вид, будто не знал об этом.
– Никто не знал, что ты была в коме! Врачи наверняка сказали бы об этом Шарлотте...
– Шарлотта все знала.
– Шарлотта знала! – Он был потрясен. – Тогда какого черта она ничего мне не сказала? Она сообщила только, что у тебя множественные повреждения...
Лаура чувствовала, что он говорит искренне.
– Я не знаю, почему она ничего тебе не сказала. Она звонила в больницу почти каждый день, чтобы узнать, нет ли изменений. Когда я, наконец, пришла в себя, они сообщили ей, и Шарлотта пришла навестить меня.
– И ты говоришь, что была в коме почти пять месяцев?
– Если ты не веришь мне, то можешь справиться в больнице. Думаю, что у них сохранилась запись.
Дэвид некоторое время молчал, а потом, словно размышляя вслух, произнес:
– Если ты была без сознания, когда родилась Сэнди, это объясняет, почему ты не знала про ее день рождения. А я думал, это оттого, что она тебе безразлична... – Он стиснул зубы и попросил:– Расскажи мне, пожалуйста, обо всем.
– Когда я пришла в себя, то долго не могла вспомнить, кто я и где нахожусь. Потом память начала возвращаться. Я вспомнила, что была беременна и вела машину в ту ночь... Я спросила о своем ребенке. Мне сказали, что с девочкой все в порядке, она здорова... Я захотела увидеть ее, но мне сказали, что моя свекровь забрала ее домой, потому что я не могла ухаживать за ней.
Бледный и подавленный, Дэвид хрипло произнес:
– И все это время Шарлотта внушала мне, что заботится о ребенке только потому, что ты не хочешь этого делать! Ты говорила, что она пришла навестить тебя? Она принесла ребенка?
– Нет. Она сказала, что малышка простыла. Я была очень расстроена...
– И когда же ты впервые увидела дочь?
– В тот день, когда пришла к тебе устраиваться на работу.
Дэвид пробормотал что-то вроде «О Боже...» и попросил:
– Продолжай.
– Когда мне сказали, что это девочка, я обрадовалась: Артур очень хотел девочку. Я спросила, как он... Тогда мне сообщили, что он погиб в катастрофе.
Заметив, что ее глаза наполнились слезами, Дэвид резко спросил:
– Ты действительно была привязана к нему и к ребенку?
– Конечно. Мне даже на мгновение стало жалко, что я не умерла вместе с ним. Но потом я вспомнила о ребенке и подумала, что нужно жить...
– Как я могу поверить тебе?! – Дэвид сжал ладонями виски. – Ты так много лгала! Когда я спросил тебя о причине смерти твоего мужа, ты сказала мне, что он умер от рака.
– Я сказала, что у него был рак, и это правда. Он долгое время чувствовал себя больным и усталым...
– Шарлотта говорила, что у него малокровие.
– Это он ей так сказал: не хотел ее беспокоить. В тот день, когда произошла катастрофа, он ездил в больницу за результатами анализов. Ему сказали, что он не проживет и трех месяцев. Он вернулся оттуда совершенно убитым.
Мы немного поговорили, а потом он собрался на вечеринку к нашим друзьям. Я хотела, чтобы он взял такси, но он заявил, что поедет на своей машине. От него уже пахло бурбоном, поэтому я решила ехать вместе с ним. Артур очень много пил весь вечер, но, несмотря на это, когда пришло время ехать домой, сам уселся за руль. Мне с большим трудом удалось уговорить его пересесть и самой повести машину...
Подняв свое бледное, осунувшееся лицо, Лаура созналась:
– Но я забыла напомнить ему о ремнях безопасности, так что ты был прав по-своему, когда обвинил меня в его смерти.
Дэвид покачал головой.
– Я не должен был так говорить. Это жестоко и несправедливо. Но я был потрясен его смертью... Очевидно, мне хотелось отыграться на ком-нибудь.
Последовала долгая пауза. Лаура наблюдала, как язычки пламени отражаются в его глазах.
Через некоторое время он спросил усталым голосом:
– Есть одна вещь, которую все-таки не могу понять. Если ребенок не был тебе безразличен, тогда почему ты ушла и бросила его?
– Тогда я думала, что так будет лучше для всех...
– Для всех? – нахмурился Дэвид. – Ты хочешь сказать – для всех, кроме тебя?
– А что я могла предложить своему ребенку? Шарлотта была совершенно права. Артур не оставил мне никаких средств, а в ближайшие месяцы я не смогла бы работать... Хуже всего было то, что я лишилась крыши над головой. Шарлотта сказала мне, что от квартиры пришлось отказаться.
Лаура сцепила руки.
– Когда врач сказал ей, что меня скоро выпишут, она была расстроена, потому что...
Дэвид вскинул голову и со злостью спросил:
– Что ты имеешь в виду? Она не хотела, чтобы ты возвращалась?
– Нет-нет! Но она просила меня пойти жить к ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45