Принц, словно онемев, молча уставился на старика.
Урми выгнула бровь дугой.
– Ваше Высочество, мой дедушка ждет ответа.
– Я всего лишь Лорд-призрак, – принц попытался отвернуться, но Пуга удержал его за руку.
– Даже самые маленькие тени со временем вырастают, – поспешил заверить старик. – И даже самый маленький человек способен догнать самую большую тень.
– А мечту способен?
– Несомненно, – коротко ответил ангириец и вышел из хлева.
– Я… я сделаю все, что в моих силах, – запинаясь от волнения, пообещал наследник, следуя за ним по пятам.
Переступив порог хлева, беглецы, как в воду, погрузились в кромешную тьму. Принц предусмотрительно взял Зулу за руку, готовый вести его за собой.
– Куда идти, Урми? – прошептал он.
– Никуда! – громом среди ясного неба раздался голос Мамтаса. В то же мгновение темнота озарилась яркими огнями факелов. – Я знал, что оставь тебя без присмотра, – и ты поступишь по-своему.
«Голос народа» вышел из-за угла соседнего дома, держа на плече украшенное резьбой копье. Всю ширину проулка перегородили четверо ополченцев с мечами и факелами в руках. Впереди, рядом с еще одним копейщиком, вышагивал Шами, тоже вооруженный копьем.
Урми бросила на землю дорожную сумку.
– Мамтас, я бы с удовольствием свернула тебе шею прямо сейчас, но, к моему сожалению, я очень спешу, – она выхватила меч. – Шами, уйди с дороги!
Шами направил острие копья в грудь женщины.
– От тебя я, честно говоря, не ожидал предательства.
Выставив правую ногу вперед, Урми приняла стойку, изготовившись к схватке.
– Не суди, да не судим будешь, Шами. Иногда люди не осознают, что для них плохо, а что хорошо.
Зулу, обнажив меч, встал рядом с ангирийкой.
– Ты ведь не можешь не понимать, что если убьешь хоть одного своего соплеменника, то никогда не сможешь вернуться в родной дом.
– Похоже, у меня нет выбора, – женщина безысходно пожала плечами.
Тем временем принц, выхватив меч, стряхнул с рукояти кусок старого холста; ленты, обмотанные вокруг нее, плавно раскачиваясь, свободно свесились вниз, и колокольчики громко зазвенели, нарушая краткую ночную тишину.
– Я, между прочим, тоже не собираюсь стоять как истукан.
– Где ты взял этот меч? – строго спросил Мамтас, выглядывая из-за спин ополченцев. – Неужели ты собираешься им защищаться? А если ты решил пошутить, то твоя шутка дурно пахнет.
Принц встряхнул меч, снова оглашая окрестность мелодичным перезвоном.
– Я не шучу. Это оружие досталось мне дорогой ценой.
Мамтас, недоумевая, шаркнул ногой по земле.
– В таком случае, ты глупец, если купил такую бесполезную вещь.
– Цена, которую я заплатил, исчисляется не в монетах.
С этими словами принц широким прыжком преодолел треть расстояния до противника. В следующую секунду Шами метнул копье с такой силой, что чуть было не потерял равновесие.
Но принц, слегка пригнувшись, увернулся от просвистевшей возле самого уха смерти и в два прыжка оказался рядом со вторым копейщиком. Меч его рассек деревянное древко копья и, стремительно описав сверкающую дугу, замер в нескольких сантиметрах от шеи Шами.
– Теперь ты знаешь истинную цену моего меча? И готов платить?
Ошеломленные, не видевшие ничего подобного, ополченцы, затаив дыхание, с ужасом наблюдали за происходящим. А Шами широко открытыми, скошенными глазами наблюдал за острым клинком, все ближе и ближе подбиравшимся к его горлу.
– Не-е-ет, – еле слышно пролепетал он. Словно забыв о нем, принц обратился к другим ополченцам:
– Может, кто-нибудь из вас горит желанием испытать мое оружие на собственной шкуре? Выходите, буду рад услужить.
Копейщик, бросив на землю бесполезное древко, начал испуганно пятиться в глубину проулка. За ним и все остальные ополченцы, побросав оружие и факелы, пустились наутек.
– Стойте! – завопил Мамтас. – Именем народа приказываю вам стоять насмерть!
Он попытался задержать пробегавшую мимо женщину, но та, увернувшись от него, сломя голову, помчалась дальше. Рука Мамтаса, сжатая в кулак, захватила только воздух.
– Уходи, Шами, – принц опустил меч. – Против тебя я ничего не имею. Уходи.
– Я… я, – голос перепуганного до смерти ополченца оборвался. Развернувшись, он как вихрь помчался вслед за своими товарищами.
Мамтас, бросившись наперерез, попытался преградить ему дорогу.
– Стой! – взвизгнул он.
Шами, все еще судорожно сжимавший в руке остаток древка, неожиданно замахнулся им на «голос народа». Защищаясь, Мамтас вскинул резное копье и отразил удар. Словно испугавшись самого себя, Шами выпустил древко из руки и побежал с такой скоростью, что лишь пятки сверкали.
Ослепленный и оглушенный праведным негодованием, Мамтас на какое-то время забыл, где он находится.
– Да как ты посмел поднять на меня руку? – задыхаясь от ярости, выкрикнул он вслед обидчику, угрожающе потрясая копьем. – В моем лице ты нанес удар всему народу!
– Вижу, вы очень удобно устроились. – Принц, плашмя клинком, похлопал мечом по ладони. – Прикрываясь именем народа, можно сводить счеты с кем угодно.
Вздрогнув, как от удара, Мамтас повернулся к принцу:
– Не надо все сказанное воспринимать дословно.
Пытаясь скрыть страх за угодливой улыбкой, он стал медленно, словно нехотя, удаляться.
– Это всего лишь образное выражение.
Неожиданно принц резко выбросил вперед правую ногу, с гулким стуком топнув ею по земле. С воплем неподдельного ужаса Мамтас моментально скрылся из виду.
Вздохнув с облегчением, Урми подняла с земли дорожные припасы.
– Чему, чему, а резвому бегу он хорошо научился, – она от всей души рассмеялась.
– Оказывается, Мамтас может быть очень сообразительным, если его подтолкнуть в нужном направлении, – поддержал ее наследник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88