– Я просто хотел заставить тебя немного попотеть, чтобы в следующий раз ты дважды подумал перед тем, как броситься спасать еще какого-нибудь принца, подсаживая его на трон всей планеты. Тем более, что не всегда рядом с тобой может оказаться такой вот мистер Спок, чтобы помочь советом и предостеречь от опасности.
Офицер-ученый к этому времени закончил свои подсчеты и положил восковую дощечку на пол, прямо к ногам лейтенанта.
– Значит, можно считать, что командование Звездного флота принимает мою версию событий на Ангире?
Подготовив трикодер, доктор начал обследовать рану Спока.
– Пока мы просто заложили все данные в компьютер. Когда он переведет твою информацию на язык чиновников, мы получим окончательный ответ. Но насколько мы поняли, командование признало ваши действия вполне обоснованными.
– В изложении событий я руководствовался законами логики и учитывал самые важные положения работ профессора Фарзами, посвященных процессу изменения общественных формаций.
Спок потянулся к стопке чистых восковых дощечек и взял одну из них.
– Я очень рад тому, что мои доводы признаны разумными.
Он нахмурился, когда доктор нечаянно заслонил ему свет.
– Доктор, я, между прочим, работаю. А ты мешаешь мне.
– Между прочим, я тоже не бездельничаю, мистер Спок, – фыркнул Маккой. – Именно мне, а не кому-то другому, приходится ставить заплаты на дырявые шкуры наших путешественников, когда они возвращаются из очередной авантюры.
Вулканец принялся за новую дощечку.
– Значит, ты не оставишь меня в покое? Впрочем, ничего удивительного. Бандиты тоже не приняли во внимание мое неудовлетворительное физическое состояние.
– Но что вы сообщили капитану? – поинтересовался Зулу. Он все еще не мог прийти в себя и поверить, что с него сняты все обвинения.
Спок, видимо, уже целиком поглощенный новой проблемой, ответил монотонным голосом:
– Я объяснил, что по стечению обстоятельств мы находимся в стане законного главы государства. И…
Заканчивая подсчеты, он некоторое время помолчал.
–… Я предложил расценивать Раху как мятежника, рвущегося к власти насильственным путем.
– Если даже он не являлся таковым, то вполне успешно имитировал, – как бы вынужденно согласился Зулу, скрывая радостное удовлетворение от поддержки Спока.
– Серьезные политические выступления, как правило, не сопровождаются бессмысленными кровопролитиями.
Спок ткнул иголкой в начальную цифру следующего уравнения.
– Находясь в плену, я много беседовал с лордом Раху. И насколько я понял, основным мотивом всех его поступков была личная месть, а не благородные цели по преобразованию Ангиры.
Маккой отключил трикодер.
– Спок, ты чересчур вдаешься в подробности.
Вулканец, не моргнув глазом, спокойно дописал до конца уравнение.
– Мистер Зулу всего-навсего сделал лишь то, что сделал бы принц, находись он в сознании. Между прочим, энергия, с которой принц взялся за создание программы переустройства Ангиры, произвела на меня сильное впечатление. – Он бросил на доктора изучающий взгляд. – И он неплохо справляется, не так ли, Зулу?
– Уж не намекаешь ли ты на то, что сразу же по достоинству оценил принца, а я заблуждался на его счет?
С нескрываемым интересом доктор разглядывал примочку, наложенную на рану Спока.
Вытянув шею, вулканец посмотрел на ангирийскую звездную карту, висящую на стене, сверяя с нею свои расчеты.
– Не скрою, доктор, такая мысль приходила мне в голову. Впрочем, она верна не только в данном конкретном случае, но и во многих других.
– Так я и знал. – Маккой потянулся за инструментами. – Похоже, ты прямо-таки запрограммирован на выяснение, что во мне хорошо, а что плохо.
Глаза Спока критически изучали карту.
– Но, по крайней мере, не говори хотя бы о том, что я начисто лишен гибкости в суждениях, если признаю за тобой не только одно плохое. И в отличие от некоего лорда Бхимы, я не настаиваю на своей точке зрения как на единственно верной.
– О-о, дай волю твоим логическим хитросплетениям – и не оберешься хлопот, – Маккой тщательно подобрал антибиотик, соответствующий физиологическим особенностям вулканца.
Спок снова перевел взгляд на дощечку, которую держал в руках.
– Я всего лишь пытаюсь убедить людей, что именно логика является лучшей стратегией в борьбе за жизнь. Но признаю и другие методы, хотя считаю их менее эффективными.
Доктор вставил ампулу с антибиотиком в гипопульверизатор.
– Понятно. Значит, мы, по-твоему, такие непрактичные только потому, что стремимся добиться счастья, вместо того, чтобы посвятить всю свою жизнь решению таких важных проблем, как, например, вычисление точного количества ангелочков, способных уместиться на острие булавки.
Спок резко поднял голову, отрываясь от расчетов. Казалось, он решил вступить в ожесточеннейший спор с доктором.
– Маккой, даже понятие счастья весьма относительно. Лично я получаю удовольствие от знаний, а конечной целью процесса познания считаю познание самого себя.
Маккой проверил гипопульверизатор.
– А может быть, ты был бы действительно счастлив, находясь в обществе себе подобных?
– Нет, доктор. Большинство самых необходимых знаний можно приобрести только на стыке двух разных культур, там, где наиболее резко видны контрасты. Как, например, между светом и тьмой, между человеком и обезьяной, или… – Спок поднял дощечку, – между мной и тобой.
Кирк, прислушивавшийся к разговору, перекинул ногу на ногу.
– По-моему, доктор, тебе только что нанесли оскорбление.
– Безусловно, – Маккой поднес гипопульверизатор к бедру вулканца и с мягким шипением распылил антибиотик по ране.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88