Волосатые ноздри хищно раздувались. Огромные узловатые руки едва не касались земли. Плечи были необъятной величины. В почву вросли три толстых, чуть согнутых ноги. Из резиновых туфель-колодок вылезали грязные волосатые пальца монстра. Его длинный толстый хвост венчался лапой о семи пальцах, которой он теперь ковырял в ухе. Другие руки сжимали массивный девятифунтовый меч.
Ретиф, наконец, справился с собой и достал из кармана сигару. Он не спеша раскурил ее и, пустив первое облачко, сказал мягко:
— Неплохая ночка сегодня, а?
Монстр шумно вздохнул.
— Ррр-хрр-рхх! — пророкотал он.
— Простите, — кротко сказал Ретиф, — не совсем точно уловил.
— Ррр-рхр-рхх! — повторил монстр.
— Виноват, — покачав головой, вздохнул Ретиф, — все еще не дошло…
— Рр-р?
— Нет, тембр как раз очень хороший. Тут, видно, дело в…
— Тебе действительно нравится? — спросил вдруг монстр неожиданно приятным голосом. — Вот здорово! Спасибо тебе.
— Даже не вспомню, слышал ли я где-нибудь подобное! — приободрился Ретиф. — Но это разве все?
— А тебе недостаточно?
— Напротив, я полностью удовлетворен, — заверил Ретиф своего нового знакомого. — Просто хотел удостовериться, что не будет продолжения.
— Я часто тренируюсь, — самодовольно заговорил верзила. — Мне кажется, что я достиг правильности в произношении, а?
— Еще бы! А кстати, что это значило?
— Откуда я знаю? Кто бы мне самому сказал это… Я ведь просто старина Смелч, которым всякий помыкает на том основании, что я добродушный. Понимаешь?
— Сдается мне, что я видел в городе вашего родственника, Смелч. К сожалению, прежде чем нам выпала минутка поболтать, я вынужден был убраться.
— Правда?! Да, я слышал, что среди них есть такие, что охотно меняют свежий воздух и свет на мрачные городские улицы и затхлые подвалы. Но я — другое дело. Мне не надо такого счастья, это уж ты поверь.
— Забавно. Не знаете ли случаем, Смелч, кто гулял босиком на берегу, а?
— вдруг спросил землянин. — У этого типа три пальца на ноге.
— Три? — Хвостовая рука Смелча потянулась, чтобы почесать затылок. — Три… Это ведь больше, чем один? Но меньше, чем девять, верно?
— Судя по всему, вы приближаетесь к разгадке, — не теряя надежды, ободрил его Ретиф.
— Если бы я точно представлял себе, что такое девять, дело бы продвигалось быстрее, — пробормотал Смелч. — Ше… Ше… Шесть? Н-нет?
— Еще ближе, старина, но опять не попал. Ладно, неважно. Вы тут чего-то ждали, когда я появился?
— Сменщика, конечно!
— И когда он ожидается?
— Так, я пришел на пост… э-э… Уже порядочно! Так… Побыл здесь… Это будет… э-э… Скажем, полчаса… Или…
— Ладно, с этим тоже ясно. А что теперь будет на вершине этого холма? Там, куда ведет эта тропа?
— Там находится то, про что я никому не советую много узнавать.
— А что такое?
— А то, что это секрет, понимаешь?
— Ну, это тоже ответ, не спорю. А кто сказал, что это секрет?
Несколько секунд Смелч с большим усердием и отчаянным хрустом чесал грязным длинным ногтем свой подбородок.
— А это уже другой секрет, — наконец сказал он. — Очень важный. — Тут формы его лица приобрели строгое выражение. — Вот что, парень, я не могу никак взять в толк: раз это все секреты, то зачем тебе знать их?
— А почему бы и нет? — возразил Ретиф. — Что, если я пойду погляжу?
— Было бы недурно сначала представиться. Это не потому, что я тебе не доверяю, просто, сам знаешь, порядок такой.
— Мне ли не знать, дружище Смелч? Я Ретиф, — землянин зашел монстру за спину, отыскал хвостовую руку и пожал ее с чувством.
— Ты уж просто… Я на посту… Надо быть бдительным.
— А зачем?
Смелч шутливо погрозил грязным пальцем.
— А-а-а!.. Я-то знаю! У вас это называется шуткой, не так ли? Я сам люблю шутки, но никто никогда не говорит мне, когда нужно смеяться, и думает, что я просто невежа… Вот и ты не предупредил…
— О, ничего! Это проблема для наших послов. Не волнуйся, в следующий раз я буду тебя предупреждать.
— Ты все-таки неплохой парень, Ретиф, хоть, наверное, и проныра! Без обид?
Ретиф хотел ответить, что, конечно, без обид, как вдруг с вершины холма послышался тяжелый топот ног. Вскоре в поле зрения показалась пятифутовая фигура лумбаганца. Он был столь же крепкий, сколь и Смелч, но не такой весь собой яркий. Его руки, ноги и уши были устроены так, что почти не останавливали на себе взгляд землянина. Одна из пяти его рук сжимала весьма внушительный гарпун. Единственно, что было в нем примечательного, так это глаза — они не покоились в глазных впадинах, а болтались на длинных, шестидюймовых черенках где-то вверху черепа, что придавало ему сходство с клумбой, взрастившей диковинные цветы.
— Почти вовремя, Флант, — пробурчал недовольно Смелч. — А вот на пару минут ты все-таки опоздал.
— Избавь меня от своих придирок, — устало попросил тот. — Я только что вынужден был выслушивать вашего маленького босса… — тут он прервался, заметив Ретифа и оглядывая его снизу доверху. — Ну что же ты стоишь и молчишь и даже на представил меня? — тоном упрека проговорил он, обращаясь к Смелчу и одновременно протягивая руку Ретифу. — Я Флант, прошу прощения за свой вид. — Видимо, от смущения на его щеках энергично зашевелились многочисленные тонкие отростки, которые лишь при очень плохом свете можно было принять за бороду. — Я только что помылся, и шкура на мне стоит торчком, ничего с ней не поделаешь…
— Очень красиво, — заверил его Ретиф, бросив быстрый взгляд на ноги лумбаганца: они были босые и удивительно похожие на человеческие. — Меня зовут Ретиф.
— Я вам, надеюсь, не помешал приятно поболтать? — он вопросительно смотрел то на Ретифа, то на Смелча.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58