Такая ситуация вполне устраивала Пакс, не желавшую лишний раз ворошить болезненные воспоминания.
Но в других отрядах любопытство побеждало такт, и стоило Пакс оказаться на совместных занятиях или работах с новобранцами не из ее взвода, как начинались расспросы. Баррани — высокая, сильная, острая на язык девушка из взвода Воссика, которую частенько ставили в пару с Пакс на занятиях по фехтованию, заходила дальше всех.
Как-то раз, когда новобранцы возвращались в крепость после заготовки дров, Баррани поравнялась с Пакс и сказала:
— Эх ты! Нужно было хоть глаз выцарапать, пусть даже одному из них.
— Я хотела только вырваться и убежать.
— Ну и дура! Будешь убегать — никогда не победишь. Нужно самой нападать. Вот если бы тебе удалось выцарапать ему глаз…
— Я бы точно не выкарабкалась из этой истории, Барра, — перебила ее Пакс.
Она остановилась, чтобы поправить висевшую на спине мула, которого она вела в поводу, вязанку поленьев. Барра не уходила. Остановив своего мула, она продолжила:
— А вот и нет. Все равно разобрались бы. Он начал, значит, он и виноват. А так они тебе должны…
— Никто мне ничего не должен. Они и разбираться-то стали, только когда выяснили, что я пострадала больше.
— Это неправильно, — развела руками Барра. — Ты же не виновата, и они должны были…
— Барра… — На плечо Баррани легла рука Натслин, стройной крестьянской девушки с мягкими карими глазами; это про них говорили, что они спят друг с другом и не интересуются мужчинами. — Пакс выкрутилась, и если ее устраивает, как все кончилось…
— Чушь! Ее избили до полусмерти и…
Пакс рассмеялась:
— Видят боги, Барра, меня не так легко убить.
— В то утро я бы так не подумала. Как вспомню, мне аж стыдно становится.
Пакс почувствовала раздражение:
— Тебе? А тебе-то с чего? Это я там стояла — в кандалах, еле живая, голая перед всем строем…
— Ты всегда казалась, да и была сильной, любимицей Сиджера, а тогда на плацу у тебя был вид, словно ты только что шагнула в преисподнюю, а потом тебя за волосы вытащили оттуда.
— И что?
— Как что! Неужели ты не понимаешь? Ты была похожа на…
— Прекрати, Барра. Не видишь, Пакс не хочет вспоминать о каких-то мелких недоразумениях в ее жизни. — С этими словами между двумя женщинами ввинтился Вик, подмигнувший Паксенаррион. — Не обращай внимания, Пакс. Даже синяки и цепи не могут скрыть твоей красоты и стати.
Пакс фыркнула:
— Да ну тебя, Вик.
— Точно. Ты мне напомнила одну песню. Никогда не слышала Золотую Клятву Фалька? Там есть куплет, где Фалька, путешествующего по миру, ловят служители Города Ужаса и запирают на долгие годы в темнице…
— Нет, не слышала. А кто такой этот Фальк? Я думала, что он какой-то святой, вроде Геда.
— И здесь святые! — фыркнула Барра, продолжавшая идти рядом.
— Так и есть, — серьезно ответил Вик. — А тебе, Барра, я не посоветовал бы смеяться над ними. Может быть, они и далеко вверху над нами, но силой они обладают огромной.
— Силой обладают только боги, — ответила Барра. — Я тебе не Эффа и не собираюсь верить в то, что люди, умирая, становятся богами. Лично я предпочитаю подольше не узнавать, в чем там дело, на собственной шкуре.
— Расскажи мне про Фалька, — попросила Пакс Вика. — Это тот, который носит серебряную кольчугу и рубины?
— Что он носит сейчас, я не знаю, — начал Вик, — но при жизни он был рыцарем, сыном и наследником правителя. Он ушел, чтобы сдержать данную клятву, и это спасло не только его, но и всю его семью, хотя ему и пришлось несколько лет пробыть из-за этого в рабстве.
— Не понимаю, почему он просто не убивал своих врагов, — пожала плечами Барра. — Я слышала, что он чуть ли не год проработал, чистя туалеты в каком-то городе.
— Именно так, и даже больше того, — сказал Вик. — Да, все это есть в песне, но, увы, я ее спеть не смогу. Отец частенько исполнял ее, так что как-нибудь я перескажу тебе, в чем там дело. Тебе понравится, Пакс: колдуны, волшебство…
— А волшебный меч?
— И не один! А еще лучше, в первую же увольнительную пойдем в город и заплатим кому-нибудь из певцов, чтобы он исполнил нам ее как положено.
Вик продолжал болтать, пока новобранцы не подошли к воротам, куда входить им полагалось строем по отделениям. Баррани так и не удалось вернуться к поднятой теме, и она, вздохнув, решила возобновить разговор на ближайших совместных со взводом Пакс занятиях. Но помимо нее, многих также интересовало, каков изнутри карцер, что сказал Стэммел, когда в первый раз пришел в камеру к Пакс, и что ей сказал Стефи… Пакс холодно и односложно отвечала — в карцере темно, сыро и отвратительно, лучше не попадать; кто и что ей сказал — это ее дело. Вскоре даже самые настойчивые поняли, что большего от нее не добьешься.
Как-то раз Стэммел повел своих новобранцев в сад, где вела хозяйство Коула, чтобы те собирали яблоки. Его подчиненные впервые оказались в городке у Восточного замка герцога. Проходя по улицам, новобранцы с удивлением наблюдали за почти забытыми картинками обычной гражданской жизни: по улицам бегали смеющиеся дети, люди спешили по своим делам. Многие раскланивались и здоровались со Стэммелом. Взвод пересек городишко, пройдя мимо постоялого двора «Рыжий Лис» по вымощенной центральной площади, окруженной высокими каменными домами, вдоль рынка… Затем был мост через небольшую речку. С моста Пакс увидела плотину ниже по течению, пруд и мельницу с вращавшимся колесом. Сад раскинулся за рекой, к югу от большого заливного луга, где сейчас паслось несколько стад коров и отар овец.
В саду у Коулы было больше деревьев, чем Паксенаррион смогла бы сосчитать. Она за всю жизнь не видела такого богатства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165