Торн удивленно посмотрел на нее, она спокойно выдержала этот взгляд.
– Верно? – спросила она.
– Об этом с тобой врач говорил?
– Да.
– Тогда и мне надо будет с ним побеседовать.
– Да, он тоже хотел с тобой встретиться.
Она говорила открыто и холодно. И Торн вдруг испугался того, что она может ему сейчас сказать.
– О чем же он мне расскажет? – спросил он.
– У нас есть проблема, Джереми, – сказала она.
– …Да?
– Я больше не хочу иметь детей. Никогда.
Торн внимательно смотрел на нее.
– Хорошо?
– Если ты этого так хочешь… – ответил он.
– Тогда ты дашь согласие на аборт.
Торн застыл. Он был поражен.
– Я беременна, Джереми. Я узнала об этом вчера утром.
Наступила тишина. У Торна закружилась голова.
– Ты меня слышишь? – спросила Катерина.
– Как это могло случиться? – прошептал Торн.
– Спираль. Она иногда не помогает.
– Ты беременна?
– Недавно.
Торн побледнел. Он уставился на стол, руки у него затряслись.
– Ты кому-нибудь говорила об этом?
– Только доктору Гриеру.
– Ты уверена?
– В том, что я не хочу больше иметь детей?
– Что ты беременна…
– Да.
Зазвонил телефон, и Торн автоматически снял трубку.
– Да? – Он замолчал, не узнавая голоса. – Да, это я. – Потом удивленно посмотрел на Катерину. – Что? Кто говорит? Алло, алло!
В трубке послышались короткие гудки. Торн не шевелился, глаза его наполнились тревогой.
– Что там? – спросила Катерина.
– Насчет газет…
– И что же насчет газет?
– Кто-то сейчас позвонил… и сказал «прочитайте газеты».
Он посмотрел на сложенную газету, медленно открыл ее и сжался, увидев фотографию на первой странице.
– Что там? – спросила Катерина. – Что случилось? – Она взяла газету у него из рук и обратила внимание на фотографию. Это был снимок священника, пронзенного оконным шестом. Заголовок под ним гласил: «В смерти священника повинен лишь случай».
Катерина посмотрела на мужа и увидела, что он дрожит. Она в смущении взяла его за руку. Рука была ледяная.
– Джерри…
Торн медленно поднялся.
– Ты знал его? – спросила Катерина.
Но он не ответил. Катерина снова взглянула на фотографию и, читая статью о происшествии, услышала, как завелась и отъехала от дома машина Торна. В статье было сказано:

«Для миссис Джеймс Акрюиан, учительницы третьего класса в Бишопс Индастриал Скул, день начался, как обычно. Была пятница, и, когда пошел дождь, она готовила класс к чтению вслух. Хотя капли дождя и не попадали в класс, учительница решила закрыть окно, чтобы было не так шумно. Она и раньше жаловалась на старинные окна, потому что не могла дотянуться до верхних фрамуг и всегда вставала на табуретку, даже имея в руках шест. Не попав на этот раз в металлическое кольцо на окне крючком шеста, она высунула шест наружу, намереваясь достать внешнюю часть фрамуги и подтащить ее к себе. Шест выскользнул у нее из рук и пронзил случайного прохожего, остановившегося у здания, очевидно, в поисках убежища от дождя. Личность погибшего устанавливается в настоящий момент полицией с целью розыска его родственников».

Катерина ничего не могла понять. Она позвонила в контору Торна и попросила, чтобы он перезвонил ей, как только появится. Потом Катерина позвонила доктору Гриеру, но он был так занят, что даже не смог подойти к телефону. После этого она связалась с больницей, чтобы договориться насчет аборта.

9

Увидев фотографию священника, Торн сразу же поехал в Лондон, судорожно перебирая в мозгу все, что могло помочь разобраться в этом деле. Катерина БЫЛА беременна, священник оказался прав. И теперь Торн уже не мог игнорировать остальные слова Тассоне. Он попытался припомнить их встречу в парке: имена, места, куда он должен был поехать по настоянию Тассоне. Он попытался успокоиться, вспомнить все недавние события: разговор с Катериной, анонимный телефонный звонок. «Прочитайте газеты», – сказал знакомый голос, но Торн никак не мог припомнить, кто это мог быть. Кто вообще знал, что он был связан со священником? Фотограф! Это был его голос! Габер Дженнингс!
Приехав в офис, Торн заперся в кабинете. Он соединился с секретаршей по селектору и попросил ее позвонить Дженнингсу. Дженнингса не было дома. Она доложила об этом Торну и добавила, что звонила Катерина, но он решил перезвонить ей попозже. Она захочет поговорить об аборте, а он еще не был готов ответить ей со всей определенностью.
«Он убьет его», – вспомнил Торн слова священника. – «Он убьет его, пока тот спит в утробе».
Торн быстро отыскал телефон Чарльза Гриера и объяснил ему, что им необходимо срочно увидеться.
…Визит Торна не удивил Гриера. Между беспокойством и отчаянием Катерины теперь почти не было границы, и доктор видел, что несколько раз она уже переступала эту черту. Страхи женщины росли, и он беспокоился, как бы Катерина не решилась на самоубийство.
– Никогда нельзя угадать, как далеко зайдут эти страхи, – сказал врач Торну в кабинете. – Но, честно говоря, я должен сознаться, что она готовит себя к серьезнейшему эмоциональному потрясению.
Торн напряженно сидел на жестком стуле, а молодой психиатр сильно затягивался табачным дымом, стараясь поддержать огонь в трубке, и расхаживал по комнате.
– Ей стало хуже? – спросил Торн дрожащим голосом.
– Скажем так: болезнь прогрессирует.
– Вы можете чем-нибудь помочь?
– Я вижу ее два раза в неделю и считаю, что ей нужны более частые консультации.
– Вы хотите сказать, что она сумасшедшая?
– Она живет в мире своих фантазий. Эти фантазии очень страшны, и она реагирует на этот кошмар.
– Что за фантазии? – спросил Торн.
Гриер помолчал, раздумывая, стоит ли все рассказывать или нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47