Кенрик уставился на него.— За мягкие белые руки Милдред, — продолжал Кэссиди. — За приятные, мягкие, сладкие руки.Кенрик снова попробовал засмеяться, но не издал ни звука.— И за роскошный вид Милдред спереди. Только взгляни на него. Смотри, Хейни.— Ну, уж ты в самом деле, Джим...— Взгляни. Посмотри. Потрясающе, правда?Кенрик с трудом сглотнул.— Смотри, как у нее выгнуты бедра. Рассмотри их с обеих сторон. Большие, полные, круглые. Смотри на всю эту пышную плоть. Видел когда-нибудь что-то подобное?На лице Кенрика выступил пот.— Давай, Хейни, смотри. Не спускай глаз. Вот она. Можешь на нее смотреть. Можешь ее потрогать. Дотянись и дотронься. Обхвати ее руками. Я тебя не останавливаю. Обхвати ее всю руками. Давай, Хейни.Кенрик снова сглотнул, сумел принять серьезное, даже суровое выражение и сказал:— Ну прекрати, Джим. Эта женщина твоя жена.— Когда ты об этом узнал? — поинтересовался Кэссиди. — Нынче днем ты уже знал об этом?Милдред встала:— Хватит, Кэссиди.— А ты сядь, — велел он. — И молчи.— Кэссиди, ты мертвецки пьян и лучше убирайся отсюда, пока не начал буянить.— Он в полном порядке, — вставил Кенрик.— Он мертвецки, до одурения пьян, — повторила Милдред. — И наделает дел.— Конечно, — с шипением сорвалось с губ Кэссиди. — Ни на что не годный пьяный бездельник. Недостаточно для тебя хорош. Зарабатывает маловато. Не может покупать нужные тебе вещи. Знаешь, мне никогда не стать лучше, чем я есть. Думаешь, можешь найти получше? Вот этого, например. — И он указал на Хейни Кенрика.Кенрик пытался на глаз оценить опьянение Кэссиди. Ему показалось, что он в самом деле совсем пьян и особых хлопот не доставит. Вдобавок он чувствовал, что ему выпала неплохая возможность. Способ повысить свое положение в глазах Милдред.— Иди домой, Джим, — сказал Кенрик. — Иди домой и ложись спать.Кэссиди рассмеялся:— Если я пойду домой, куда ты с ней отправишься?— Об этом не беспокойся.— Ты чертовски прав. Конечно, мне не о чем беспокоиться. — Кэссиди встал. — Я это и в голову не возьму. С какой стати? Какое мне дело, чем она занимается? Думаешь, я разозлился, что ты ее сегодня лапал? Меня это нисколько не огорчает. Я на это ничуть не сержусь. Для меня это не имеет значения. Я тебе говорю, никакого значения.— Ладно, — сказала Милдред. — Ты сказал нам, что это значения не имеет. Что еще?— Давай это все прекратим, — предложил Кенрик. — С ним все будет в порядке. Он будет вести себя хорошо и пойдет домой. — Кенрик поднялся, крепко взял Кэссиди под руку и потащил от стола.Кэссиди вырвался, потерял равновесие, налетел на другой столик и упал на пол. Кенрик нагнулся, поднял его, снова потащил к дверям. Он опять вырвался из рук Кенрика.— Ну, веди себя прилично, Джим.Кэссиди заморгал, глядя мимо Кенрика и видя, как Милдред направляется к столику, где сидел Шили с остальной компанией.Он увидел, как Милдред схватила Полин за руку. Он услышал, как Милдред сказала:— Ну что, скандалистка? Не успокоишься, пока пасть не раскроешь? Сейчас я ее тебе закрою.Милдред вздернула Полин на ноги и сильно хлестнула ее по лицу. Полин выругалась, вцепилась Милдред в волосы, Милдред ударила еще раз, отбросив Полин к стене, после чего та качнулась вперед и нарвалась на следующий удар по губам. Полин заверещала, как дикая птица, бросилась на Милдред, а Шили пытался вклиниться между ними. Кенрик оглянулся, наблюдая за ними, а когда Шили попробовал разнять женщин, скомандовал:— Держись от них подальше. Шили.Шили проигнорировал приказание. Кенрик сделал несколько шагов в его сторону, и тут заговорил Кэссиди:— Повернись, Хейни. Смотри на меня. Сегодня ты с Шили уже позабавился. Нынче вечером мой черед.Тон Кэссиди был холодным, четким и беспрекословным, так что вся публика в зале уставилась на него. Битва Милдред с Полин завершилась, Полин всхлипывала, лежа на полу. Спан, не обращая внимания на Полин, дожидался, когда станут ясными планы Кэссиди. Все гадали, что сделает Кэссиди.Кенрик выглядел обеспокоенным. Казалось, что Кэссиди как-то сам по себе протрезвел. Кенрику не понравилась твердая стойка Кэссиди на прямых ногах. Он лишь слегка поводил руками на манер пловца, так крепко сжав кулаки, что косточки пальцев были точно каменные.— Ты гад, Кенрик, — сказал Кэссиди. — Ты дешевый гад.— Ну, Джим, не надо нам неприятностей.— Мне надо.— Только не со мной, Джим. Тебе не в чем законно меня обвинить.Кэссиди чуть улыбнулся:— Давай просто скажем, что ты мне не нравишься. А сегодня вечером ты особенно мне не нравишься. Меня огорчает известие, что ты избил Шили. Шили мой друг.Милдред направилась к ним, встала, приблизив лицо к лицу Кэссиди, и объявила:— Дело вовсе не в Шили, и ты это знаешь. Ты ревнуешь, и все. Просто-напросто ты ревнуешь.— Тебя? — уточнил Кэссиди. — Это смешно.— Неужели? — поддразнила она. — Так давай, покажи, как ты смеешься.Вместо смеха он ткнул ей в лицо открытой ладонью и сильно толкнул. Милдред качнулась назад, рухнула на пол, потеряв равновесие, с громким стуком приземлилась, села, оскалила зубы и прошипела:— Все в порядке, Хейни. Отделай его за это. Не позволяй ему так со мной обращаться.На физиономии Кенрика появилось выражение человека, загнанного в ловушку. Но он смертельно хотел Милдред, и это желание выросло до таких пропорций, что полностью заслонило в его сознании все остальное. Он знал, что должен получить Милдред и, возможно, сейчас выпадал шанс ее завоевать. Кенрик втянул живот, расправил грудь, ринулся к Кэссиди, со всей силой нанес удар.Кэссиди среагировал недостаточно быстро и получил прямо в челюсть удар правой. Опрокинулся на спину, наткнулся на столик, упал на него, Кенрик снова его ударил, потом схватил за ноги, прижал к столешнице, обошел вокруг столика, пнул по ребрам и прицелился для следующего пинка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50