Заметив удивленный взгляд будущего зятя, Малицкий пояснил:
– Что поделаешь, приходится торопиться! Обстоятельства!
В этот момент мужчины увидели в дверях счастливую невесту, чье лицо выражало крайнюю усталость после бессонной ночи.
– Журналистов внизу тьма-тьмущая! – сообщила она, проходя в зал. – Вы тут как, договорились или нет? А то мне пришлось обходиться расплывчатыми формулировками.
– Договорились, – ответил отец.
– Ну, вот и ладненько, – с деланным равнодушием кивнула Динара и направилась в свою спальню. – Тогда я пошла звонить Максу Засыпкину в «Дом моды». Он еще утром звонил, предлагал мне свадебное платье! Я тогда подумала, что это глупая шутка, а выходит – нет. Оказывается, что я без пяти минут замужем!..
– А как быть с одеждой новобрачного? – спросил Игорь.
– Тебе не надо об этом беспокоиться, – заверил Малицкий. – Сейчас приедет мой личный портной с несколькими готовыми костюмами. Выберешь, какой тебе по душе.
– А…
– Ему известен твой размер.
– "Вот, значит, как, – подумал Игорь, с любопытством глядя на Малицкого. – Тебе даже мой размер известен. Что ж, кукловод должен знать, какого размера костюмчик носит его марионетка. И твой ли это спектакль?"
От пришедшей в голову мысли Игоря даже пот прошиб. Он тут же попытался развить ее.
– "Нет никаких сомнений в том, что я, сам того не подозревая, замешан в какой-то крупной и непонятной мне игре, – рассуждал про себя Игорь. – Игроков как минимум двое: Малицкий и Дроздова. Хотя нет! Дроздова хоть и умна, но слишком легковесна. Она должна представлять интересы кого-то рангом не ниже Малицкого. Кто этот человек или люди, не столь важно. Какая, собственно, разница для марионетки, чьи именно руки дергают за нити? Важно другое: когда вместо одной пары рук куклой управляют две, причем каждая из них тянет в свою сторону, тогда нити могут не выдержать и порваться. В этом случае у марионетки появляется шанс освободиться".
Воодушевленный своими мыслями, он обратился к Малицкому:
– Каков у нас дальнейший план действий на сегодня?
– В моем кабинете собрались адвокаты, – деловито отозвался будущий тесть. – Нужно поработать с ними и довести до ума все документы, касающиеся компании. Через два часа, как я уже говорил, – бракосочетание. Затем небольшой брифинг для журналистов, после которого мы снова засядем за документы. В семь вечера – торжественное открытие комплекса «Д.О.М.» и сразу же – праздничный фуршет по этому поводу в «Меркурии».
– Может, тогда приступим к работе? – предложил Игорь, поднимаясь из кресла.
– Давно пора…
В кабинете их с нетерпением ждало не меньше десятка юристов. Они смотрели на Игоря с удивлением и завистью. Каждый из них долгие годы шел к тому, чтобы когда-нибудь, если повезет, возглавить компанию. Для этого каждый готов был хоть трижды жениться на дочери шефа. И теперь их мучил один и тот же вопрос: «Как этот провинциальный выскочка смог добиться подобного успеха? Чем объяснить странный выбор Малицкого?»
Игорь и сам не знал ответа на эти вопросы. Не знал до тех пор, пока в кабинете не появилась Динара.
– Можно мне вас отвлечь ненадолго? – улыбаясь, сказала она. – Хочу задать очень важный вопрос будущему мужу!.. Дорогой, какого цвета свадебное платье ты предпочел бы на мне увидеть: абсолютно белое, с розовым оттенком или цвета кофе с молоком?
Несмотря на подчеркнуто шутливый тон, в голосе молодой женщины чувствовалось волнение. Ее щеки покрывал румянец, а глаза блестели. Похоже, она готовилась к свадьбе всерьез…
В аквариуме
Разложив бумаги, Алла Дементьева начала читать вслух хорошо поставленным голосом:
– "Таня Калигина родилась и выросла в очень хорошей и зажиточной семье. Ее отец и мать относились к той многочисленной группе служащих, без которых огромная социалистическая машина просто не могла бы существовать. Степан Валерианович был экономистом, Анна Сабировна социологом. Из года в год они, как и тысячи других «аппаратчиков», трудились для того, чтобы на одном из пленумов ЦК КПСС был единогласно утвержден Государственный план экономического и социального развития Союза Советских Социалистических Республик на ближайший год, а на очередном партийном съезде – на ближайшие пять лет.
Так они и протрудились до урочного срока и на пенсию вышли одновременно, в тот месяц, когда их дочери исполнилось восемнадцать. Татьяна была не просто поздним ребенком, она появилась на свет, когда супруги Калигины почти утратили надежду. Наверное, поэтому маленькая Таня буквально утопала в родительской любви, постоянно подкрепляемой множеством приятных мелочей: то дефицитной турпутевкой, то летним отдыхом в Артеке. Все соседи по дому предупреждали родителей, души не чаявших в дочке: «Зря вы так ее балуете!», «Смотрите, вот вырастет эгоисткой!», «Вам перед смертью стакана воды не подаст!»
– "Не думаю, что мне перед смертью так уж пить захочется!" – отвечал доброхотам Степан Валерианович, хотя в душе все же опасался, что злое пророчество может сбыться. Но опасения оказались напрасными: ни заносчивости, ни пренебрежения к родителям у дочери с возрастом не обнаружилось.
С каждым годом в Тане Калигиной открывалось все больше черт, сильно выделяющих ее среди сверстников. Она была на диво рассудительна, никогда не совершала необдуманных поступков, всегда выполняла собственные обещания и того же требовала от других. Друзей у нее было много, в основном мальчиков. Отличники учебы, комсомольские активисты, спортсмены, отъявленные хулиганы и лодыри-романтики – всем находилось место в стихийном клубе поклонников Тани Калигиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93