— Я не знаю. Не уверена. Если убийца правша, то правая рука у него сильнее, она бьет с большей силой. Лицом к лицу его правая рука ударяет слева, там, где лопнула барабанная перепонка. Если он стоит за спиной жертвы, то левая рука бьет по левому уху.
— Что означает…
— У нас убийца-правша, нападающий спереди, либо убийца-левша, нападающий сзади.
Виктория молчала. Энди нервно ждала ответа — как школьница отметки.
— Очень хорошо, Энди. Мне понадобилось поговорить со знатоком боевых искусств, прежде чем я все это вычислила.
— Вы подвели меня прямо к нужному ответу.
— Просто примите комплимент и заткнитесь. В этом деле так мало ободряющего.
— Хорошо. — Энди слабо улыбнулась. — Спасибо. Означает ли это, что экзамен закончен?
— Он никогда не заканчивается. Что это говорит вам о мужчинах? Ни в том, ни в другом случае лопнувших барабанных перепонок нет.
Энди представила себе картинку.
— Он, наверное, нападал на них как-то по-другому. Возможно, взял на прицел, потом надел наручники и удавил. Может быть, это оказалось слишком легко. В следующий раз ему потребовалось что-то более возбуждающее. Поэтому на женщинах он отрабатывает приемы боевых искусств.
— Покупаю. Пока. — Виктория посмотрела на часы. — Послушайте, доставьте мне все досье на ночь. Сможем поговорить еще, когда я прочитаю материалы.
— Самое последнее, — сказала Энди. — Интересная подробность, которая на первый взгляд может показаться не относящейся к делу, но, по-моему, это важно для общей картины.
— Что?
— Работа Колин Истербрук. Она была менеджером в гостинице.
— Ну и?
— Это может подкрепить нашу «парную теорию».
— Вы считаете, что первая жертва тоже работала менеджером в гостинице?
— Нет. Но подумайте вот о чем. На этой неделе я несколько раз беседовала с Гасом Уитли, юристом, у которого в воскресенье исчезла жена. Ее зовут Бет Уитли. Несколько лет назад Бет обвинила Гаса в жестоком обращении. Это было довольно неприятно, но кончилось ничем. И во всяком случае, я не об этом.
— Тогда о чем же?
— Они на несколько месяцев разошлись. Это был единственный раз за все время их брака, когда Бет работала где-то вне дома. В деловом районе. И она нашла работу в отделе бронирования гостиницы. Это можно назвать помощником менеджера.
— Да, действительно, кое-что общее с Колин Истербрук…
— Не просто «кое-что». Тот же возраст, цвет волос и глаз. Истербрук разведена, но в свое время была замужем за юристом. Не таким известным, как Гас Уитли, и все-таки юристом. И обе жертвы работали менеджерами в гостинице.
— За исключением того, что вы не знаете, стала ли Бет Уитли жертвой.
— Не знаю. Но она все-таки пропала. Исчезла.
— Энди, надеюсь, вы не подыскиваете сходные элементы, чтобы просто поддержать свою теорию?
— Напротив. Детектив Кесслер так мне и сказал: третья жертва-женщина развеивает «парную теорию». Особенно если окажется, что убитая из дендрария работала в администрации гостиницы. Это дало бы нам пару, за которой последовало что-то вроде тройки.
На другом конце провода наступило зловещее молчание, словно обеих собеседниц внезапно осенила одна и та же мысль. Виктория спросила:
— Думаете, мы могли пропустить первое убийство в серии? Одиночный выстрел?
— Это означало бы, что наш убийца ведет какую-то игру в числа. Первый удар — одна жертва. Второй — две. Третий — три.
— И с каждым разом он накапливает опыт, расширяет поле деятельности. Поэтому в четвертый раз будет четыре жертвы — и так далее, пока мы не остановим его.
— Что ставит перед нами один весьма интересный вопрос, — сказала Энди.
— Да, верно. И теперь вы знаете, отчего я занимаюсь этой унылой работой. Мне надо знать — почему.
22
К семи утра Гас был одет и готов выйти из дома. Он собирался съездить на работу, чтобы проверить почту и изменить несколько заданий перед выходными. Остаток дня предназначался для разработки идей по поискам Бет.
Уитли набросил пальто, схватил ключи и вышел в коридор. Дверь в гостевую комнату, где спала Карла, была закрыта. А вот дверь в комнату Морган оказалась приоткрыта. Гас остановился и заглянул. Она спала где-то под грудой одеял — эдакий еле заметный холмик на постели. Гас остановился в дверях, молча глядя на дочь.
Вчера он предпринял несколько попыток серьезно поговорить с ней. Но разговор так и не состоялся — об этом позаботилась Морган. Ей, конечно, было больно после удаления зуба, и она воспользовалась случившимся на всю катушку. Провела целый день в постели. Впрочем, Гас дюжину раз приходил к дочери, чтобы поговорить. Пустая болтовня шла превосходно. Однако как только он пытался перевести разговор на Бет, Морган сразу же начинала засыпать, просила принести еще подушку или почитать сказку. Гаса это раздражало, но он не хотел давить на нее. После полного отторжения из-за теленовостей любой разговор уже был успехом.
Он посмотрел на часы. Пора идти, но ноги просто не двигались. Его взгляд блуждал по комнате — царству маленькой девочки. Крохотные балерины танцевали в лад на стенах, занавесках и стеганом одеяле. Микки-Маус охранял ящик с игрушками под окном. В открытом розовом автомобиле возле кровати сидела Барби. Гас заплатил за все это. Но ничего из игрушек не выбирал. Всем этим занималась Бет. Бет занималась только Морган.
В комнате было так спокойно, обманчиво спокойно. Гасу хотелось знать, что происходит у дочери в голове — там, под грудой одеял. Он мог только гадать. И лишь одно звенело в тишине. Надо что-то сказать ей. Что-то, не терпящее отлагательства.
Гас осторожно открыл дверь и вошел. Трехфутовый плюшевый мишка сидел в кресле-качалке возле кровати.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116