Мускулистое, смазанное жиром тело вывертывалось, выскальзывало. Ласты бешено пенили воду.
У рыбы только один зуб, но очень острый — стилет. Александр перехватил правую руку со стилетом и, как клещами, зажал в кисти.
Но левая рука врага свободна. Распяленные пальцы нетерпеливо шарят по лицу, по плечам. Нужно прижимать подбородок к груди, чтобы не дать этим ищущим, скользким пальцам добраться до горла.
Нет, Александр не хотел применять оружие, хотя на боку у него был пневматический пистолет. Во что бы то ни стало захватить врага живым!
Но где же Кузема, Бугров? Почему не пришли на помощь по сигналу ракетой?
Сцепившись, боевые пловцы то поднимались, то опускались. От причала они переместились к центру грота, коснулись дна, всплыли, снова очутились у причала.
Был момент, когда Александр уже одолевал. Он обхватил противника ногами и, дергаясь всем телом, молотил его затылком о сваю. Так добивают метровых щук, пойманных на спиннинг.
Но нарушитель был слишком скользким — вероятно, смазался перед заплывом. Он извернулся, взвился вверх, снова кинулся на Александра. Острая боль резанула плечо.
Уже теряя сознание, Александр почувствовал, что нарушителя оттаскивают от него, и инстинктивно, изо всех своих слабеющих сил, сопротивлялся этому…

Застонав, он приподнялся.
Лежать было неудобно, твердо. Значит, был уже не в воде, а на земле. Ну да, вот и небо! Под соснами стояли и ходили пограничники.
— Жив? — с беспокойством спросил Александр, имея в виду нарушителя. — Жив он?
— Жив, жив! — успокоил начальник морского поста, садясь рядом на корточки. — Чистенько ты работаешь, лейтенант. Почти что и не повредил его.
— Зато очень крепко вцепились, — добавил Бугров. — Мы с Куземой едва отняли его у вас. С клочьями отдирали.
Александр посмотрел на матроса. Тот был в плавках, с ластами на ногах и мокрый весь, с головы до пят. Значит, помощь все-таки пришла по сигналу ракетой…
— Замешкались малость, — добавил матрос извиняющимся тоном. — Не сразу нашли этот подводный вход в скале.
Александр перевел взгляд на свое наспех забинтованное плечо — рука неподвижна, как полено. В другой руке зажат обрывок какой-то прорезиненной материи. «С клочьями отдирали…»
Он разжал кулак, уронил обрывок материи в траву, устало откинулся на спину.
Над ухом прозвенел взволнованный, очень знакомый голос:
«Раненый! Обопритесь на меня, раненый! В нашей сандружине я…»
Когда он опять открыл глаза, было уже утро. Народу на острове прибавилось. Звенели кирки и лопаты. Пограничники, весело переговариваясь, ворочали и отодвигали камни, будто устанавливали мебель на новоселье.
— Очнулся, — сказали рядом с Александром.
— И то пора-Александр поднял глаза. Сверху на него смотрел комдив.
— Здравия желаю! — радостно сказал Александр, пытаясь приподняться.
Но сидевший на земле фельдшер придержал его.
— Заторопился! — укоризненно сказал комдив. — Некуда торопиться тебе. Дело свое сделал. И сделал на совесть!
— А где… — Александр поискал вокруг глазами.
— Вот он! Все неймется ему.
Поодаль несколько пограничников, навалившись, придерживали под сетью что-то извивавшееся и судорожно бившееся на земле.
Александр успокоенно перевел дыхание.
— Зачем камни ворочают? — спросил он через минуту.
— Ищут аварийный люк.
— Не найдут, — уверенно сказал Александр. — А найдут, не откроют. Мальтиец предупреждал: плита отодвигается изнутри. С помощью ручной лебедки. Я нырну, товарищ комдив? Мне помогут доплыть.
— Еще чего! Раненый — нырнуть! Проинструктируй своих аквалангистов!
Александр растолковал Бугрову и Куземе, как искать приспособление для подъема крышки люка.
— Мальтиец говорил: это за ремонтной мастерской. Видели ее? Только не перепутать! Посредине механизм для взрыва Винеты.
— Где кусок стены сдвинут?
— Правильно. Нарушитель собрался включить, я помешал.
Кузема и Бугров долго возились внутри острова. Минут через пятнадцать они всплыли и взобрались на берег.
— Ну как? — спросил комдив.
— Четыре трупа нашли на дне.
— Ого! И впрямь склеп. А приспособление для подъема?
— Там облицовка плотная, товарищ комдив. Плита к плите.
— Значит, не нашарили нужной плиты. Мальтиец говорил: третья снизу, во втором ряду. Отодвигается легко.
Опять длительное ожидание. Александр сердито покосился на свою неподвижную руку.
Вдруг зашумели неподалеку ветви, хотя утро было безветренным. Раздались радостно-взволнованные голоса пограничников.
Раскачиваясь кроной, начала поворачиваться одна из сосен и вместе с нею — гранитная плита, ее подножие. Под гранитной, обросшей мхом плитой оказалась вторая — железная. Зачернело отверстие, открылись ступени винтообразной лестницы, уводившие вертикально вниз.
— Молодцы Бугров и Кузема! — сказал комдив. — Что ж! Воспользуемся любезным приглашением.

Александр тоже запросился в грот.
— Нельзя. Ты ранен, — сказал комдив.
— Просто устал, вымотался.
— А плечо?
— Не болит, — соврал Александр.
Кузема и Бугров подхватили своего лейтенанта под руки. Вставая, он с беспокойством оглянулся. А где же нарушитель?
Ага, вот он — неподвижно сидит под сетью, обхватив руками колени. («Эх, не догадались связать!») Голову положил на руки, спрятал лицо. Рывчун перехватил и правильно понял взгляд Александра.
— Будь спокоен! Не уйдет!
В узкий лаз опустили несколько фонарей. Грот осветился. Затем один за другим по ступенькам сошли командир дивизиона, начальник морского поста, матросы, поддерживавшие Александра.
Вода, недавно ходившая ходуном, уже успокоилась, но следы брызг темнели на стенах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157