Для данной местности, во всяком случае.
— Знаешь, я никогда прежде не бывал в действительно отдаленных местах. Спорим, что и ты тоже?
После еды Хелен сказала:
— Ладно, думаю, ты считал это очевидным. Почему ты никогда прежде не был в глухих областях?
— Потому что при помощи сети — в общем, глобальной информационной системы, — каждый может в равной степени связаться с кем угодно. С точки зрения времени и усилий, которые имеют определенное значение, любая точка в равной степени удалена от любой другой точки, и это расстояние столь мало, что стремится к нулю. Теперь, поскольку мы не можем позволить себе подсоединиться к глобальной информационной системе до окончания миссии, точки находятся на разном расстоянии друг от друга, и некоторые довольно далеко.
Она вздрогнула.
— Это страшно. Я чувствую себя такой одинокой!
— Мне самому жутко.
Хелен долго сидела, уставившись в пространство, и наконец сказала:
— Ох, той ночью — это ведь было не так, да? Тебе ведь не понравилась жесткая игра в спальне?
— Ни капельки.
Она вздохнула.
— Я боялась, что ты так скажешь. Черт… Лайл, ты не представляешь, сколько времени я потратила на поиски другого Лайла. И мне всегда казалось, что в один прекрасный день ты просто передумал. Но если Лайл, любящий жестокие игры, встречается так редко, то каким же образом я умудрилась пробыть с ним столько времени?
Я пожал плечами.
— Мы это уже обсуждали. На самом деле существует нечто вроде закона сохранения, который держит людей относительно близко от той последовательности событий, которую они покинули, — большие прыжки встречаются довольно редко. Ты оказалась в какой-то цепи миров, где был тот Лайл. А теперь ты в другой цепи. Ни я, ни ты не знаем, сколько раз ты должна совершить скачок, чтобы вернуться в прежнюю цепь. Или же я пересекся с твоей цепью, понравится тебе это или нет, и один из Лайлов, с которым ты была совместима, переместился куда-то в другое место. Мы не можем знать — все настолько перетасовано, что ни у кого нет «дома» или исконной последовательности событий, а всего лишь более или менее знакомые места.
Сейчас, размышляя над этим, я нахожу объяснения всем странным совпадениям; даже последовательности, где существовал президент Линкольн, были ближе к последовательностям, тоже имевшим президента с таким именем, но это не означало, что он — один и тот же человек, совершавший те же самые поступки. Возможно, это имеет отношение к сохранению энергии или способу, к которому прибегает система, чтобы вы не заметили разницу между мирами, ведь проще заставить совпасть что-то по мелочам, чем глобальные события. Чтобы заставить людей не заметить, что в некоторых последовательностях событий Америка была королевством, управляемым наследниками Вашингтона, в других — народной республикой, приходится в абсолютно разных мирах насаждать пепси и коку. Это часть программы — жизнь по большей части состоит из мелочей, и если мелочи совпадают, вы не обязательно заметите разницу в серьезных вещах.
Хелен вдруг подскочила, как будто кровать ударила ее электрическим током:
— О Господи!..
— Что?
— О Господи. О Господи. Может, пять раз до того, как тебе начало нравиться, то есть как я встретила такого Лайла, которому нравилось.., вдруг ты начинаешь сопротивляться и орать, будто бы никогда прежде этим не занимался. Я в лучшей форме, чем ты, Лайл, и надеюсь, ты не будешь против, если я скажу, что я дерусь лучше, чем любая версия тебя, с которыми мне приходилось сталкиваться, и.., я думала, они играли! Блин, эти бедные ребята, наверное, хотели бы знать, что на меня нашло, и небось пугались до потери сознания. Там был один… Что я сделала с этими несчастными? — Слезы струились по ее лицу.
— Ты никогда бы не сделала этого, если бы знала, — заметил я — бесполезное возражение, но другого я не придумал. Она только сильнее расплакалась, и я, вытянувшись на кровати рядом, неловко обнял ее за плечи. Теперь, касаясь ее и не содрогаясь от страха, я мог почувствовать, что у нее на спине и плечах больше мышц, чем у моей Хелен.
Она по-другому прижималась ко мне, не совсем так, как та, к которой я привык; я утешал ее, но она не по-настоящему горевала у меня на плече.
Сильнее, чем раньше, я ощутил тоску по столь милой сердцу Хелен. В то же время я был вынужден признать, что у этой намного больше шансов преуспеть в жестоком и полном опасностей мире, где мы оказались.
И я мог только обнимать ее и повторять, что все будет в порядке, что она хорошая, что так получилось и она ничего не могла поделать. У меня была уйма времени для размышлений — плохо, ведь в моем положении, раздумывая, я неизменно начинал жалеть себя.
Через некоторое время она успокоилась и поблагодарила меня. Мы ни о чем не говорили, но, думаю, именно тогда выяснили, что не будем вместе; возможно, она действительно скучала по тому Лайлу, который мог дать ей столь страстно желаемые ощущения, разделил бы их и наслаждался ими. Что она сказала той ночью? Что такие отношения делают ее глаз острее, а реакцию быстрее. Принимая во внимание, куда мы направлялись и что она могла бы делать, я понимал, как сильно ей этого могло не хватать.
* * *
На следующее утро мы рано тронулись в путь, стараясь как можно меньше шуметь при запуске «эсти», поскольку все офицеры мексиканской армии утверждали, что хуже не бывает, чем заранее всем растрезвонить, когда проходишь через ворота; куда лучше просто быстренько улизнуть вскоре после восхода — в это время все шайки сидят по домам — и быстрее на север, пока они еще не успели скооперироваться и организовать засаду.
— Кто сейчас ездит на север?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96