Представим, что Иисус и Эсме были двумя ее лучшими солдатами и она оставляла их метаться по системе до тех пор, пока не получит такую их версию, где они очутятся в нужном ей месте. Именно таким образом все вы очутились здесь — покинув сопутствующие версии самих себя, выброшенных из триллионов последовательностей событий.
Подумайте о вероятности выпадения флеш-рояля в картах: она и должна быть невелика. Но если вы можете сдавать карты миллион раз за секунду, то наверняка получите его.
Повисла долгая пауза, и мы все поняли, что теперь у нас нет больше никаких вопросов и пришло время принять решение.
— Есть у нас какой-нибудь план? — поинтересовался я. — Если мост прямо перед нами…
— Ну, если что-то попытается помешать нам его перейти, мы будем либо сражаться, либо бежать от него, в зависимости от его силы, — пояснил Полковник. — А если попадем на противоположную сторону, то, будучи атакованы, станем сражаться; в противном случае соберемся все вместе и решим, что делать дальше. Велика вероятность, что Биард и ее подельники охраняют мост, а это значит, что у нас нет особых вариантов, пока мы не пройдем мимо них или обойдем вокруг. После этого, попав на другую сторону, мы можем что-либо узнать, и тогда настанет самое время, чтобы постараться определить собственные дальнейшие действия. До этого момента все разговоры — чистой воды теория при отсутствии информации. Давайте посмотрим, сохранился ли мост на прежнем месте, и если да, то можно ли просто проехать по нему на другую сторону. Пока не попытаемся, не сможем никаким образом узнать, возможно это или нет — или почему невозможно.
Он был прав до отвращения, и ни у кого не было дополнений. Несколько минут спустя мы уже сидели в «эсти», забравшейся на вершину невысокого холма.
Я опять был за рулем, чтобы Паула могла управлять орудием на крыше. Терри с Ифвином скорчились посередине, и я тихо надеялся, что они не заметили, что сидели как раз на пятнах засохшей крови. Осколки стекла от заднего окна все еще валялись по всему автобусу. Я изо всех сил старался забыть о случившемся и просто вел машину вперед медленно и осторожно; тем временем Паула выискивала все движущееся или хоть сколько-нибудь подозрительное.
— Есть причина думать, что они ничего не заминировали? — спросил я Ифвина.
— Ни одной, в которой я был бы уверен, кроме модели ее поведения: Билли, судя по всему, предпочитает сражаться один на один, а не взрывать одновременно большое количество людей. Вчера она могла заложить атомную бомбу под дорогу и смести всех нас с лица земли — а она этого не сделала. Очень надеюсь, не потому, что просто-напросто не подумала о таком варианте.
Я медленно вел машину вдоль улицы. По крайней мере здесь был мост, и не наблюдалось ничего, что могло бы помешать нам до него добраться. Река изменила русло за те годы, что никто здесь не бывал, и течение подмыло опору моста на том берегу, однако создавалось впечатление, что мост пока стоит достаточно прочно, чтобы выдержать грузовик. Домов на высоком берегу видно не было, однако мы заметили телефонные или электрические столбы, без проводов, торчавшие, как голые палки, на склоне холма.
В отличие от Торреона Хуарес не был разрушен до основания и не сгорел, как Чиахуахуа. Его просто покинули жители, и нам пришлось пробираться по пустым улицам мимо разрушенных зданий, не встретив ни души. Дорога даже не была сильно разбита, и ближе к мосту она стала почти идеальной, как будто по ней никто не ездил. Тем не менее я ехал медленно.
Приблизившись к мосту, я замедлил ход.
— По-моему он в порядке, — сказал Полковник. — Должен выдержать наш вес.
Раздался сильный треск, от которого у меня в ушах зазвенело так сильно, что я почти оглох. Автобус резко крутануло, будто какой-то гигант наподдал сзади. Мотор заглох, и я обернулся посмотреть, что случилось с остальными.
Крышу снесло напрочь, оставив острые края искореженного металла. Заднее и боковые окна разнесло вдребезги, и автобус стоял развороченный и покореженный неподалеку от моста.
Я едва расслышал крики Полковника, но тут появился он сам, яростно размахивая палкой:
— Бегом! Бегом! Пошли! Живо!
Я выскочил из автобуса и изо всех сил бросился на другую сторону моста. Там была старая, выцветшая зеленая линия — может, когда-то она обозначала то место, где находилась река, — а потом я заметил, что она идет не через весь мост, а заканчивается, немного не дойдя до края.
На этом месте той же зеленой краской был нарисован контур человеческого тела, а на другой стороне валялось старое ведро. Кто-то рисовал эту линию, когда его внезапно сбили с ног. А потом он что — встал и ушел и никогда больше не пытался дорисовать линию? Умер и его куда-то уволокли? Сдох прямо там?
Вокруг моста бушевало что-то, похожее на рыжий огонь, и хотя я по-прежнему ничего не слышал, но ощущал вибрацию от оглушительного рева и топота других людей, бежавших куда-то. Чтобы не коснуться загадочной линии, я перепрыгнул через нее. Все падало и рушилось. В меня кто-то стрелял. Я увернулся, виляя из стороны в сторону, чтобы труднее было попасть, и через несколько секунд уже достиг края моста; там я спрятался за опору и вжался в землю.
Глубоко вдохнув и выдохнув несколько раз, я вновь принялся разглядывать происходящее. На мосту лежали люди, и я пытался понять, нет ли там тех, за кем нужно сбегать и приволочь в укрытие. Однако они лежали неподвижно — даже не могу сказать, были ли они мертвы, или только притворялись.
Рядом приземлилась Паула, сжимая в руках ружье.
Они выстрелила назад, громко призывая оставшихся бежать, бежать и еще раз бежать, а она их прикроет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96