- Словом, ты приписываешь мне наивную мегаломанию? А я вовсе не считаю нас "пупом Вселенной". Я только думаю, что они рассматривают нас как потенциальных смутьянов, которых следует припугнуть или упрятать в клетку. Как раз второе они считают худшим или, может быть, даже аморальным решением. Наконец, говоря твоими же словами, что знаем мы о их морали? Если бы это были люди...
- Ты упрям, как осел! Гелия утверждает, что это люди, и у нас нет никаких оснований не верить ей.
- Почему же тогда они избегают непосредственных контактов с нами? Почему голос, который мы слышали здесь, в корабле, еще до посадки на Землю, был голосом машины, а не человека? Почему человеческие существа, которых нам показали, вели себя так, словно они находятся в состоянии умственной депрессии? Неужели это тебе ни о чем не говорит?
- Ты думаешь, голос, который мы слышали, можно считать доказательством того, что эпоха человека окончилась? Думаешь, все, что мы видим, - это цивилизация роботов? Весьма шаткий довод... Прежде всего довольно сомнительно, чтобы столь высоко технически развитая цивилизация не могла абсолютно верно воспроизвести наш голос. Это не было проблемой даже в наше время. Голос звучал искусственно и чуждо не потому, что с нами разговаривал робот. Я думаю, машины трехсотвосьмидесятого столетия сумели бы говорить, как Демосфен и любимая мать в одном лице.
- Следовательно, тогда наши собеседники не придавали значения способу и форме высказывания мысли? С этим можно согласиться, но это ничего не объясняет. Либо они недооценивают проблему, либо не представляют себе, как на нас подействует такого рода встреча...
- Может быть, они предпочитают поставить вопрос открыто, прямо, честно...
- Опять пытаешься идеализировать!
- Предположим на минуту, что за эти триста восемьдесят веков в человеческом обществе развился какой-то новый, искусственно созданный метод общения. Если этот метод совершеннее звуковой связи, она могла атрофироваться. Как же тогда должны эти люди общаться с нами? Очевидно, в этом им могут помочь автоматы! Но разве машина, говорящая человеческим голосом и к тому же языком, которым человечество пользовалось триста восемьдесят веков назад, не ввела бы нас в заблуждение? Разве не скрыло бы это истинного характера изменений, происшедших на Земле за время нашего отсутствия? Этого наши собеседники не хотят...
- Предпосылки, быть может, правильные, но вывод неверный. Гипотеза слишком искусственна, чтобы быть справедливой. Почему они не скажут нам всего просто, по-человечески? Почему избегают контакта? Скорее всего, именно здесь надо искать ключ к загадке.
- Избегают ли? Просто мы не в состоянии заметить...
- Ты противоречишь себе. То ты говоришь, что это люди, то - что какие-то неосязаемые существа. В конце концов остановись на чем-нибудь определенном.
Она не обратила внимания на колкость.
- Тебя не удивляет, что их так... мало? - сказала она задумчиво.
- Вот именно! - торжествующе подхватил он. - Если хозяева Земли - люди, то их должны быть миллиарды. Пусть даже прирост идет очень медленно! Или даже стабилизация... но уменьшение - это уже регресс... А эти пустые залы и коридоры...
- Знаешь, что сказала Гелия, когда я спросила ее об этом? Она предположила, что именно это может быть проявлением их права на... одиночество.
- Что за бред!
- Не скажи. Если на Земле действительно обитают десятки, а может быть, и сотни миллиардов человек, если средства связи обеспечивают непосредственный контакт между ними, то проблемой становится уже не четкость общественных контактов, а такое их строение и форма, которые обеспечивают индивидуумам свободу личной жизни. Представь себе, что бы творилось, если бы эти миллиарды были обречены на постоянное общение!
- Это чересчур надуманно. Я не очень-то верю ни в эти миллиарды, ни в эти контакты, которых что-то не видно...
- А разве контакт обязательно должен иметь заметные для каждого формы? - ответила Пия вопросом на вопрос. - Я думаю, Гелия уже установила с ними...
- Гелия? - резко прервал Рост. - Благодарю за такой контакт. Именно поэтому мы и не может здесь оставаться.
- Уж не думаешь ли ты, что мир, который ты собираешься построить, будет миром нашего прошлого? - тихо спросила Пия. - Прошлое не вернется. И ты не имеешь права утверждать, будто мир, который мы застали на Земле, хуже того, который существовал триста восемьдесят веков назад.
- Я не говорю, что он хуже. Он - иной, чуждый нам.
- Он только кажется нам чуждым и непонятным. Его необходимо познать, понять...
- Какой ценой?! Я хочу остаться самим собой!
Она сочувственно смотрела на него.
- Кажется, - сказала она немного погодя, - в этом вся суть. А ведь не мир к нам должен приспосабливаться, а мы к нему. Таков путь познания и... понимания. И поэтому я с тобой не полечу.
- Зачем же ты пришла? - раздраженно проговорил он.
- Хотела убедить тебя.
- Потеря времени. Если они не повредили механизмы ракеты или не помешают мне каким-либо иным способом, я стартую через десять минут.
- Подожди, я только заберу научные материалы. Они принадлежат Земле.
- Поступай, как хочешь...
Он остался в штурманской один. Сел около пульта и подпер голову руками.
Значит, и она... Быть может, он обязан спасти ее? Даже против ее воли? Имеет ли он право оставить ее здесь? Не будет ли это похоже на то, что он бросил психически больного товарища? Разве уход Гелии - не предостережение?
Он понял, что спустя минуту будет уже поздно. Стоит Пие покинуть корабль - и он навсегда потеряет последнее близкое ему существо. Вот пульт управления. В левом углу опломбированный рычаг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14