Дева – Честер.
Глев – Глостер.
Вироконий Корновов – Роксетер.
Вента Силуров – Карвент.
Иска Силуров – Карлеон.
Аква Сулис – Бат.
Холм – Гластонбери.
Страна Лета – Сомерсет.
Иска Думнонов – Эксетер.
Линд – Линкольн.
Лондиний – Лондон.
Нижняя Британия – Северная Англия
Эбурак – Йорк.
Лугувалий – Карлайл.
Каледония – Шотландия
Залив Бодотрия – Ферт-оф-Форт.
Залив Тава – река Тей.
Залив Сабрина – залив Солуэй-Ферт.
Тримонций – Ньюстед.
Пинната Кастра – Инчтуфил.
Гора Гравпий – точное местонахождение не установлено; возможно, возле города Инвернесс.
Гиберния – Ирландия
Темэр – Тара.
Друим Клиад – Килдэр.
Нижняя Германия – северные области Западной Германии
Агриппинова Колония – Кельн.
Ренус – Рейн.

ПРОЛОГ
Огненные языки факелов бесновались под порывами холодного ветра. Гневные блики пламени метались по черной воде и отражались в щитах легионеров, ожидавших сигнала к атаке на противоположном берегу пролива. От дымного смрада и тумана, поднимавшегося с моря, жрица закашлялась, затем стала вслушиваться в речь римского военачальника, которую эхо доносило с того берега. Слова звучали как лязг доспехов. Легионеры слушали последнее напутствие перед штурмом. В ответ друиды запели, призывая кару небес. Воздух взорвался раскатами грома.
Пение женщин обратилось в пронзительное завывание; и она вся похолодела. А может, это был страх. Воздев к небу руки и раскачиваясь из стороны в сторону вместе с остальными жрицами, она посылала страшные проклятия на головы завоевателей. Темные накидки женщин развевались на ветру, словно крылья воронов.
Из лагеря римлян тоже раздались истошные вопли, и первая линия воинов бросилась в воду. Боевая арфа друидов захлебывалась устрашающими звуками, у жрицы саднило в горле от пронзительного крика, но враги неумолимо приближались.
Вот уже первый солдат в красном плаще ступил на берег Священного острова, и боги не покарали его. Теперь хор поющих звучал нестройно. В свете факела блеснул меч римлянина, и один из друидов оттолкнул жрицу назад, пытаясь заслонить ее своим телом. Римлянин с размаху опустил клинок, и темное одеяние женщины окрасилось кровью.
Песнопения сменились воплями и визгом. Жрица бросилась к лесу. Друиды падали под мечами римлян, словно скошенные колосья. Очень скоро легионеры перебили их всех, и красная волна хлынула в глубь острова.
Жрица, спотыкаясь и падая, бежала по лесу, в отчаянии всматриваясь в просветы между стволами деревьев, пытаясь отыскать священные круглые курганы. Над Домом Женщин поднялось оранжевое зарево, и впереди замаячили каменные столбы. Позади себя она услышала крики. Понимая, что спрятаться негде, она вбежала в проем между столбами и всем телом прижалась к алтарному камню. Сейчас ее убьют… Она призвала на помощь Великую Богиню, затем выпрямилась и приготовилась принять смерть.
Но ей не было суждено погибнуть от стального клинка. Грубые руки схватили жрицу и стали срывать одежду. Она сопротивлялась, как могла. Ее бросили на камень, и тут же она почувствовала на себе тяжесть тела первого насильника. Спасения ждать было неоткуда. Оставалось только одно: заставить сознание, приученное к священной дисциплине, на время покинуть это тело, пока его не перестанут терзать. Но, погружаясь в небытие, она все же успела выкрикнуть:
– Великая Царица Воронов, отомсти за меня! Отомсти!
– Отомсти… – От собственного крика я проснулась и приподнялась в постели, глядя вокруг себя непонимающим взглядом. Как всегда, мне понадобилось несколько мгновений, чтобы осознать: я кричала во сне, и к тому же это был сон не о моей жизни. Я была еще ребенком, когда римские легионеры ступили на Священный остров, убили жрецов и надругались над женщинами. Я была тогда никому не нужной девочкой по имени Кейлин и жила за морем в Гибернии, где не было римлян. Но с тех самых пор, когда Жрица Оракула привезла меня на эту землю и я впервые услышала рассказ о трагедии жителей Священного острова, духи тех несчастных женщин постоянно преследуют меня.
Полог у входа колыхнулся, и в комнату заглянула одна из прислуживающих мне девушек.
– Госпожа моя, вы хорошо себя чувствуете? Позвольте помочь вам одеться? Скоро взойдет солнце.
Я кивнула, чувствуя, как испаряются выступившие на лбу капельки холодного пота. Служанка помогла мне облачиться в чистое платье, а на грудь и лоб надела украшения Верховной Жрицы. Затем я пошла вслед за ней на вершину другого островка, на зеленый холм, возвышавшийся среди болот и лугов. Это место зовется Летнее море. От подножия холма доносилось пение девушек, охранявших Священный источник. Долину огласил колокольный звон, призывающий отшельников помолиться в маленькой церквушке, похожей на улей, возле которой белели цветы боярышника.
Люди, ныне живущие на этом островке, отделенном от остального мира узкой полоской воды, не первые, кто нашел прибежище здесь, на краю земли, и эти отшельники не последние, думается мне. Много лет прошло после резни на Священном острове, и, хотя в моих снах голоса погибших по-прежнему требуют отмщения, мудрость, приобретенная ценою тяжких испытаний, подсказывает мне, что, покуда мы владеем знаниями наших предков, не надо опасаться смешения кровей – это лишь укрепляет породу.
По сей день мне не приходилось замечать ничего доброго и благотворного в характере и поведении римлян. Поэтому даже ради Эйлан, которой я дорожила, как родной дочерью, я не могла доверять ни одному римлянину, и Гаю тоже, хотя Эйлан и любила его.
Но здесь нас не тревожит топот подбитых железом сандалий легионеров по вымощенным дорогам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189