ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Ну, и..? Положение человека, который принес-таки возлюбленную на край света, сел с ней рядышком, ножки свесив, и не знает, чего дальше делать. Потому что возлюбленная, хоть и не возражала против края света, но теперь смотрит строго и сама на шею не кидается. Ладно, потом разберемся. Саша махнул рукой и повторил уже вслух: – Ладно, потом...
Света прошлась по всей квартире и села напротив Саши.
– Я готова тебя слушать. Зови на подвиги, друг. – Нужно быть полным идиотом, чтобы в это поверить. Чужой дом, чужие вещи, как жить дальше, может, ей просто в душ хочется, у нее и вещей всего – сумка, та, что через плечо, а я ей голову всякой ерундой забиваю... Саша с трудом взял себя в руки, представил, что он по-прежнему капитан Самойлов, и строго сказал:
– Так. Насколько я помню, мы остановились на том, что нам нужно разыскать этого ребенка.
– Да? Мы на этом остановились? – удивилась Света.
– На этом. А тебе кажется, на чем-то другом?
– Мне кажется, мы остановились на том, что вся эта затея – дело совершенно безнадежное!
За стеной кто-то принялся бодро наигрывать гаммы.
– Как славно. И музыка есть, – заметила Света.
– Не отвлекайся. Я думаю, нужно искать ребенка или хоть какое-то о нем упоминание. – Саша задумчиво потер переносицу. – Здесь нам, конечно, здорово помог бы Валерка Дрягин. Но только после того, как мы выясним у Поплавского... Слушай, ты можешь поговорить со своим доктором по душам? Он к тебе, кажется, хорошо относится.
– Могу. А о чем?
– Ну, как – о чем? О детях...
– Ой, Саш, я не знаю... Ну, как я ему это объясню?
– Товарищ Жукова! – строго нахмурился Саша. – Выполняйте задание!
Света нехотя встала и побрела к телефону. Саша видел, как она набирает номер, просит Игоря Валерьевича, благодарит, вешает трубку, набирает другой...
– Алло? Игорь Валерьевич? Добрый день. Это... да, вы меня узнали? Спасибо. Игорь Валерьевич, вы не могли бы... – Ну почему она так неуверенно разговаривает? Хотя им, женщинам, виднее, как добиваться своего. – Мне нужно с вами поговорить. Что? Нет, я не собиралась... Что? Что?! Спасибо, я вам перезвоню потом. До свидания.
Света вернулась в комнату, сильно шлепая записной книжкой по ладони. Глаза ее метали молнии.
– Что случилось? – удивился Саша.
– Личным распоряжением господина Антонова мне запрещено появляться в “Фуксии и Селедочке”, – звенящим от бешенства голосом сказала Света.
– Этого следовало ожидать, – спокойно отреагировал Саша. – Что ему еще оставалось делать, когда мы... когда ты ТАК ушла?
Света нервно рылась в сумке.
– У тебя есть сигареты?
– Нет, кажется, кончились. Я схожу в магазин.
– Я с тобой. Мне все равно нужно много чего купить. – Света швырнула сумку на диван. – Ты не знаешь, сколько сейчас стоит зубная щетка?
– Смотря какая, – ответил Саша. В другое время он обязательно развил бы эту тему. Ну, там, что-нибудь вроде: вам небось простая рабоче-крестьянская щетка и в рот не полезет... Но сейчас заводить такие разговоры было, по меньшей мере, бестактно. Потихоньку начал высовывать свою злобную морду проклятый денежный вопрос. Сколько сейчас у Светы денег? И не спросишь ведь... И что она собирается покупать? У нее же из одежды, черт побери, только то, что на ней! А сколько этим женщинам нужно всякой ерунды! Предложить ей денег? А как? И вообще – как она жить собирается? А я? Сегодня я должен был звонить Лене. Мы собирались идти и покупать видик. А потом мы собирались жениться. А теперь? Я не представляю, что ей скажу. Вот сейчас подойду к телефону, наберу номер, скажу: здравствуйте, Юлия Марковна, это Саша, позовите, пожалуйста, Лену... И... И...
– Ты идешь? – Света стояла в дверях.
– Иду, – ответил Саша, проходя мимо телефона.
Больших универсальных магазинов рядом не оказалось, поэтому Саше пришлось выкурить аж четыре сигареты, пока Света прочесывала четыре маленьких. После очередного заныривания в магазин число пакетов и свертков угрожающе увеличивалось. Наконец, Света вышла из последнего, села на подвернувшуюся скамейку и весело произнесла:
– Все, Саш, деньги кончились. Бутылка – с тебя, и идем праздновать новоселье!
Глава седьмая
СВЕТА
Вот так и началась моя новая жизнь. Не знаю, как там себя ощущала Золушка после того, как пробили часы, но мне, точно, хуже. Во-первых, я и на балу пробыла подольше, успела втянуться.
А, во-вторых, – главная и самая большая разница! – Золушке хочется, чтоб ее нашли. А мне – нет. Вижу, вижу, как Сашка, бедный, чуть ли не на цыпочках ходит – все боится, что счастье его кончится. Он-то думает, что я таким образом своего мужика воспитываю: вот, дескать, помучается, помучается, да и на коленках приползет. Не-ет, братцы. Хоть на коленках, хоть на пузе ползи – без толку. К тому же и не приползет он вовсе. У нас, видите ли, его сиятельство из той породы упертых-твердолобых, которым легче помереть с тоски, но никогда не попросить прощения. Господи, да что я за глупости говорю? Какое прощение? У кого? За что? И вообще мы давно договорились сами с собой, что больше НИКАКИХ разговоров и раздумий на темы Виталия Николаевича Антонова не ведем. Все. Закрыто. Опечатано. Перед прочтением сжечь.
Светочка стояла у плиты и помешивала суп. Судя по всему, должно получиться неплохо. В последнее время она получала огромное удовольствие от домашних дел. Самостоятельно готовила, мыла посуду, стирала кое-какие мелочи, вытирала пыль. Если Саша не стоял свою вахту или не носился где-то по делам, они, словно очень пожилая парочка, уютно сидели перед телевизором, пили чай или разговаривали на столь любимую Сашей тему – спасение человечества. Иногда Саша читал газету, а Светочка вязала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
Света прошлась по всей квартире и села напротив Саши.
– Я готова тебя слушать. Зови на подвиги, друг. – Нужно быть полным идиотом, чтобы в это поверить. Чужой дом, чужие вещи, как жить дальше, может, ей просто в душ хочется, у нее и вещей всего – сумка, та, что через плечо, а я ей голову всякой ерундой забиваю... Саша с трудом взял себя в руки, представил, что он по-прежнему капитан Самойлов, и строго сказал:
– Так. Насколько я помню, мы остановились на том, что нам нужно разыскать этого ребенка.
– Да? Мы на этом остановились? – удивилась Света.
– На этом. А тебе кажется, на чем-то другом?
– Мне кажется, мы остановились на том, что вся эта затея – дело совершенно безнадежное!
За стеной кто-то принялся бодро наигрывать гаммы.
– Как славно. И музыка есть, – заметила Света.
– Не отвлекайся. Я думаю, нужно искать ребенка или хоть какое-то о нем упоминание. – Саша задумчиво потер переносицу. – Здесь нам, конечно, здорово помог бы Валерка Дрягин. Но только после того, как мы выясним у Поплавского... Слушай, ты можешь поговорить со своим доктором по душам? Он к тебе, кажется, хорошо относится.
– Могу. А о чем?
– Ну, как – о чем? О детях...
– Ой, Саш, я не знаю... Ну, как я ему это объясню?
– Товарищ Жукова! – строго нахмурился Саша. – Выполняйте задание!
Света нехотя встала и побрела к телефону. Саша видел, как она набирает номер, просит Игоря Валерьевича, благодарит, вешает трубку, набирает другой...
– Алло? Игорь Валерьевич? Добрый день. Это... да, вы меня узнали? Спасибо. Игорь Валерьевич, вы не могли бы... – Ну почему она так неуверенно разговаривает? Хотя им, женщинам, виднее, как добиваться своего. – Мне нужно с вами поговорить. Что? Нет, я не собиралась... Что? Что?! Спасибо, я вам перезвоню потом. До свидания.
Света вернулась в комнату, сильно шлепая записной книжкой по ладони. Глаза ее метали молнии.
– Что случилось? – удивился Саша.
– Личным распоряжением господина Антонова мне запрещено появляться в “Фуксии и Селедочке”, – звенящим от бешенства голосом сказала Света.
– Этого следовало ожидать, – спокойно отреагировал Саша. – Что ему еще оставалось делать, когда мы... когда ты ТАК ушла?
Света нервно рылась в сумке.
– У тебя есть сигареты?
– Нет, кажется, кончились. Я схожу в магазин.
– Я с тобой. Мне все равно нужно много чего купить. – Света швырнула сумку на диван. – Ты не знаешь, сколько сейчас стоит зубная щетка?
– Смотря какая, – ответил Саша. В другое время он обязательно развил бы эту тему. Ну, там, что-нибудь вроде: вам небось простая рабоче-крестьянская щетка и в рот не полезет... Но сейчас заводить такие разговоры было, по меньшей мере, бестактно. Потихоньку начал высовывать свою злобную морду проклятый денежный вопрос. Сколько сейчас у Светы денег? И не спросишь ведь... И что она собирается покупать? У нее же из одежды, черт побери, только то, что на ней! А сколько этим женщинам нужно всякой ерунды! Предложить ей денег? А как? И вообще – как она жить собирается? А я? Сегодня я должен был звонить Лене. Мы собирались идти и покупать видик. А потом мы собирались жениться. А теперь? Я не представляю, что ей скажу. Вот сейчас подойду к телефону, наберу номер, скажу: здравствуйте, Юлия Марковна, это Саша, позовите, пожалуйста, Лену... И... И...
– Ты идешь? – Света стояла в дверях.
– Иду, – ответил Саша, проходя мимо телефона.
Больших универсальных магазинов рядом не оказалось, поэтому Саше пришлось выкурить аж четыре сигареты, пока Света прочесывала четыре маленьких. После очередного заныривания в магазин число пакетов и свертков угрожающе увеличивалось. Наконец, Света вышла из последнего, села на подвернувшуюся скамейку и весело произнесла:
– Все, Саш, деньги кончились. Бутылка – с тебя, и идем праздновать новоселье!
Глава седьмая
СВЕТА
Вот так и началась моя новая жизнь. Не знаю, как там себя ощущала Золушка после того, как пробили часы, но мне, точно, хуже. Во-первых, я и на балу пробыла подольше, успела втянуться.
А, во-вторых, – главная и самая большая разница! – Золушке хочется, чтоб ее нашли. А мне – нет. Вижу, вижу, как Сашка, бедный, чуть ли не на цыпочках ходит – все боится, что счастье его кончится. Он-то думает, что я таким образом своего мужика воспитываю: вот, дескать, помучается, помучается, да и на коленках приползет. Не-ет, братцы. Хоть на коленках, хоть на пузе ползи – без толку. К тому же и не приползет он вовсе. У нас, видите ли, его сиятельство из той породы упертых-твердолобых, которым легче помереть с тоски, но никогда не попросить прощения. Господи, да что я за глупости говорю? Какое прощение? У кого? За что? И вообще мы давно договорились сами с собой, что больше НИКАКИХ разговоров и раздумий на темы Виталия Николаевича Антонова не ведем. Все. Закрыто. Опечатано. Перед прочтением сжечь.
Светочка стояла у плиты и помешивала суп. Судя по всему, должно получиться неплохо. В последнее время она получала огромное удовольствие от домашних дел. Самостоятельно готовила, мыла посуду, стирала кое-какие мелочи, вытирала пыль. Если Саша не стоял свою вахту или не носился где-то по делам, они, словно очень пожилая парочка, уютно сидели перед телевизором, пили чай или разговаривали на столь любимую Сашей тему – спасение человечества. Иногда Саша читал газету, а Светочка вязала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125