Крышка люка, ведущего на чердак, сдвинута в сторону. Из темного квадрата блестят два глаза. Она присмотрелась: глаза смотрели с улыбающегося лица. Незнакомец улыбнулся еще шире и спросил:– Ну что, Эми? Мартышка язык украла? Глава 13Глаза Сон повторился. Розмари Сноу бежала через поля. За ее спиной лежали руины дома с выдавленными глазами окон. Губитель сокрушил дерево. Он настигал.Розмари задыхалась, в горле клокотала слюна.На небе светился яркий глаз полной луны. Вокруг мелькали огоньки глаз зверушек. Глаза Розмари слезились.Глаза. Почему глаза? Слово билось в мозгу, как мотылек в стекло фонаря.ГЛАЗ. ГЛАЗ. ГЛАЗ.Почему глаза? То, невидимое, что преследовало ее, что общего у него с глазами?Под ногами шелестит скошенная трава. Перед ней расстилается ковер одуванчиков: желтые звездочки на земле. Головки одуванчиков лопаются под ногами. Взбаламученный колодец сознания. Что-то связано с этими цветами... и с глазами... и с незнакомцем в “БМВ”, и с семьей на лугу... с маленькой девочкой.“Как ее зовут, Розмари? Что-то связанное с глазами? Нет, глупости... и с цветами... Ами? Нет. Эми! Да, ее зовут Эми!Но зачем об этом думать?Странная штука – сон, Розмари Сноу!Вот посмотри, что сталось с полем”.На бегу она взглянула под ноги. Из травы смотрел немигающий глаз. Как стеклянный шар величиной с яблоко, но ясно видна голубая радужка, и зрачок, и красная сеточка сосудов, и зрительный нерв, корнем уходящий в землю.Беги быстрей. Тот, за спиной, настигает, сминая траву и бурьян.Теперь она видит, что под ногами не головки одуванчиков, а глаза, живые глаза на палочках стебельков. Целое поле глаз. В траве, на кустах, свисают, как спелые плоды. Розмари вздрогнула. Влажные глаза, сочные глаза, и каждый смотрит на нее.Ноги не сшибают головки цветов, а топчут блестящие шарики. Глаза лопаются под подошвами, разбрызгивая слезы и слизь.Сон разрастался, как опухоль. Целая вселенная, мир живых глаз. Красные глаза, голубые, зеленые; карие глаза, влажные глаза, сухие глаза. Они расползались под ногами, как спелые сливы, она плыла по скользкому морю холодных круглых глаз.Но чем дальше, тем увереннее она понимала: глаза не причинят ей вреда, это плоды ее сновидений. Реально только ее знание о беде, грозящей той семье. Реален безумец, погубивший жизнь Розмари. И, кроме нее, их некому предупредить.Что она может сделать, лежа на больничной койке в безумном бреду?Среди поля глаз Розмари остановилась как вкопанная, стиснула кулаки, обернулась к невидимому, несшемуся торпедой по блестящему морю глаз, и крикнула:– С меня хватит! Я просыпаюсь! Просыпаюсь! Глава 14Воскресенье – Папа. А у нас на чердаке человек живет. Что он там делает?Эми, одетая в лимонно-желтую футболку и такие же шортики, гоняла по саду на своем трехколесном велосипеде.– Держись подальше от жаровни, Эми, – предупредил Ричард, – Я сейчас буду разводить огонь.– А тот человек на чердаке?– Какой человек?– С которым я ночью разговаривала.– Ты лазала на чердак поговорить с кем-то? – рассеянно произнес Ричард, насыпая уголь на жестяное днище жаровни. Он освоил искусство поддерживать разговор на автопилоте, как только Марк научился говорить. Оба его малыша начинали болтать, едва проснутся, и заканчивали, ложась вечером в кроватку.– Я не лазала на чердак, – задумчиво возразила Эми. – Я ночью пошла в туалет, а он смотрел на меня из двери на крышу.– А, из чердачного люка?– Да. Он улыбался, и мы долго говорили.– О чем же?– О Мальчишках. Он все хотел знать о Мальчишках. Как они себя ведут и слушаются ли, когда я им что-то велю.– Да, уж ты им велишь! Ты же все время ими командуешь?– Приходится, – вздохнула Эми. – Они очень озорные. Ричард открыл коробок спичек.– Отойди в сторонку, Эми. Я зажигаю. Что тебе приготовить, сосиску или сначала гамбургер?Девочка покосилась на жаровню и наморщила нос.– Я хочу бутерброд с сыром.– Вот как? Ты не веришь в мои кулинарные способности? Бьюсь об заклад, Человек-на-Чердаке оценил бы мои гамбургеры.– Я его спрошу, – воодушевилась Эми, разворачивая велосипед к дому.– Да я просто пошутил. И все равно он сейчас, наверное, спит.– Так кто же он такой?Ричард скрывая улыбку, поднес палец к губам и задумчиво нахмурился:– Хм... А, знаю. Это Санта Клаус. Должно быть, он застрял у нас на чердаке в прошлое Рождество.– Не-а. Не похож. Где тогда у него белая борода?– Ну, тогда прямо и не знаю.– Он сказал, его зовут Майкл, – вдруг объявила Эми. – И он жил в... Настурции.– В настурции? Странное место, – улыбнулся Ричард, пожимая плечами. Он чуть не поверил в историю о человеке на чердаке. Но Майкл из Настурции, как видно, приходился двоюродным братом озорным Мальчишкам. Огонек спички лизал растопку, а Ричард смотрел на Эми, кружившую рядом на велосипеде, повествуя о стране Настурция, где вокруг города – высокая стена, а на холме – собор, только это больше не собор и...– О, ч-ч...Ричард сунул в рот обожженные пальцы. Дочка остановилась, глядя, как он смачивает ожог холодным пивом.– У тебя пальцы сгорели? Дай посмотреть!Он с улыбкой облизнул пиво с пальцев.– К счастью, не совсем сгорели. Вот видишь, с огнем шутки плохи!– Ричард, ты не поможешь мне передвинуть столик в тень? – окликнула Кристин. Руки у нее были заняты подносом с фольгой и посудой.Ричард отодвинул стол в тень дерева.– Терпеть не могу, когда сыр потеет на солнце. Ричард изобразил на лице гримасу отвращения.– Потный сыр? Кажется, я потерял аппетит.– Зная тебя, я не сомневаюсь, что он вернется. Впрочем, на сыр особенно не рассчитывай.– О чем это ты?– О том, милый мой, что кто-то к нему уже приложился.– Не виновен.– Я купила в пятницу фунт чеширского, а посмотри, что осталось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105