Там царил первозданный покой: рыбы спали в зарослях водорослей, моллюски — в расщелинах скал… Вдруг какое-то существо с горящими глазами черным облаком промчалось по окрестностям. Я так и не успел понять, что это было такое.
Я начал подниматься по винтовой лестнице на верхнюю площадку башни. Можно было устроиться на ночлег где-нибудь на нижних этажах, но мальчишеское любопытство гнало меня на самую вершину. Мне хотелось проверить, на месте ли еще веревка, по которой я спустился из своей темницы. Наконец, я достиг первого яруса ниш, но нужную обнаружить не мог и потому решил устроиться в первой попавшейся, поскольку все они были одинаковы, и в каждой стояла чаша, наполненная кровью.
Обосновавшись у своего рода балюстрады между двумя колоннами, я обнаружил там кучу чего-то мягкого, что вначале принял за шерсть, но это, похоже, оказался асбест.
Устроив себе изголовье повыше, я улегся, но сон не приходил. Впечатлений за день накопилось столько, что они мешали уснуть. Я стал любоваться Фобосом и Деймосом, струившими свое сияние на разноцветные колонны. На чистом небе сверкали звезды и, глядя на них, я спрашивал себя, жив ли я или только душа моя блуждает здесь, тогда как тело лежит в летаргическом сне в одной из келий индийского монастыря.
Но присмотревшись внимательней, я увидел среди мерцающей россыпи крохотную голубую точку. Это была Земля. Там осталось все, что было так дорого моему сердцу в этой жизни…
Здесь голос Роберта сорвался от волнения и он умолк. Когда чувства его немного улеглись, молодой человек заговорил снова:
— Погрузившись в невеселые мысли, я не сразу услышал над собой шелест легких крыльев и не успел подумать об опасности, как меня схватили скользкие и мягкие щупальца, напоминавшие змей. Кошмар болотистой равнины снова повторялся. Я опять не мог пошевельнуться…
От ужаса кровь заледенела у меня в жилах. Я не сомневался, что пробил мой последний час. Но мой противник, которого я не мог разглядеть во мраке, удовлетворился тем, что поднял меня вверх и швырнул на ступени лестницы, где я долго пролежал почти без чувств. Сердце вырывалось у меня из груди.
Потом я опять услышал шум крыльев и какое-то хлюпанье. Очевидно, существо утоляло жажду из чаши с кровью. Потом оно стало укладываться для отдыха на мягкой подстилке.
Я потихоньку пришел в себя и побыстрее спустился на два этажа. Испуганный, едва дыша, я больше не решался возвращаться в ниши, дабы не встречаться с их обитателями.
Я лег на галерее и опять попытался уснуть, но когда это мне, наконец, удалось, сон мой был тревожен и я часто просыпался от кошмаров. Я вскакивал раз пятнадцать, обливаясь холодным потом. В шорохе морских волн мне все мерещился шум крыльев и дикий хохот, которого я никак не мог забыть. К сожалению, прежде я придавал ему слишком мало значения…
Наконец, начало рассветать. Как только стало достаточно светло, я поднялся на вершину башни, с мужеством отчаяния решив лицом к лицу встретиться со своим ночным врагом. Я обошел множество ниш, но все они были пусты, только на мягких подстилках виднелись углубления от тел, а крови во многих стеклянных чашах почти не осталось. Мало того, что я ничего не понимал, но еще и совершенно глупо чувствовал себя в роли принца, очутившегося в зачарованном замке, где исполняется каждое желание, но не видать ни единой живой души.
Почти весь этот день я провел в подводной галерее, любуясь необычными пейзажами.
В стеклянную башню возвращаться я уже не осмеливался. При одном воспоминании о длинных скользких щупальцах, которые, словно гибкие, сильные змеи, обвились вокруг моего тела в нише, меня пронимала дрожь. Я помнил и удар о ступеньки… Обошлись со мной весьма бесцеремонно…
Так в постоянных опасениях я прожил целую неделю, но скучать мне не приходилось.
Я решил исследовать весь подземный дворец, и на каждом шагу меня поджидали потрясающие открытия. Какая-то могучая раса целые века собирала в бесчисленных кладовых свои сокровища. Я видел арсеналы, где хранилось различное оружие из неведомых мне металлов. Мне очень запомнились боевые топоры с грозными остриями, сверкавшие, как изумруды. Казалось, что их выковали из зеленого золота.
Медь, железо и золото попадались изредка, зато редчайший на Земле металл иридий я видел в изобилии, любуясь его радужными красками.
Из него были сделаны огромные шары, усаженные острыми шипами и состоявшие из двух половин. Эти полусферы, предназначения которых я не понимал, соединялись между собой особыми пластинами.
Там лежали зубчатые ножницы самых разных размеров, вплоть до совершенно гигантских, сети из какой-то бирюзовой проволоки. В каждой их ячейке имелся крючок наподобие рыболовного.
Для чего служили все эти орудия? Для работы, для войны или для пыток? Этой загадки я не мог разгадать и порой целыми часами раздумывал над тем, какими же были существа, создавшие все это и сложившие свои сокровища в подземелье, которое равнялось по размерам большому городу.
Однажды я нашел большой серебряный диск с отверстиями сантиметров десять и неосторожно сунул в одно из них руку. В тот же миг сработала внутренняя пружина и наружу выскочило стальное острие, которое едва не прошило мне ладонь. С тех пор я стал осмотрителен и старался зря не рисковать.
Для самообороны я выбрал золотой топорик, который носил у пояса, и длинную, окованную серебром пику из иридия. Она была увесистой и хорошо отточенной.
Чтобы рассказать, что я видел в подземных складах, мне понадобился бы, наверно, целый день. По всему было видно, что там уже давно никто не бывает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104