Силана это не слишком устраивало – и он старался узнавать и пересказывать Хейгорну то, о чем его соперник мог умолчать. Бентиэн, само собой, тоже старался изо всех сил, потому что в перспективе сам метил на место главного специалиста. Таким образом, соревнуясь между собой и выслуживаясь перед президентом, они двигали вперед проект «Призрак», что главу компании более чем устраивало.
На самом деле Хейгорн презирал их обоих. Пехьюна – за слабоволие, за готовность ползать на коленях перед начальником и целовать его ботинки. Бентиэна – за чрезмерную страсть к наживе, способность идти на все ради денег. Зато, зная их недостатки, он мог легко ими манипулировать. Не то что Чанхиуном, под которого невозможно было подкопаться и у которого всегда на все находился ответ. Нет, конечно, в глубине души Хейгорн уважал профессора и ценил за все, что тот сделал для компании. Канеху всего лишь не повезло прийти к власти тогда, когда Имак уже держал в руках все нити. Если бы вышло наоборот, многое могло сложиться иначе… Вроде никто не виноват, и в то же время изменить ничего нельзя – потому что, если бы можно было, президент отдал бы за это все, что угодно.
У Хейгорна был большой кабинет с массивными старинными шкафами, стоявшими там скорее для красоты и большей внушительности, нежели для хранения документов. Под потолком висела люстра ручной работы, светильниками которой служили огнедышащие драконы. Сам президент сидел за позолоченным столом, расположенном на возвышении, – благодаря этому он всегда смотрел на посетителей сверху вниз.
– Господин, вас хочет видеть Кейвон Хаймс, – сообщила секретарша из приемной. – Говорит, что вы должны его принять.
– Кто он такой, этот Хаймс? – спросил Хейгорн.
– Он говорит, что он член группы по исследованию «Призрака».
Ему следовало сказать «претендент в группу», подумал президент. Бентиэн подаст список на утверждение завтра – только после этого они станут членами группы. Слишком он самоуверен, этот Хаймс. И кто он, в самом деле, такой? Кажется, Канех никогда раньше о нем не слышал.
– Что у него за вопрос?
– Что-то насчет «Призрака». Он говорит, что скажет это только вам лично.
– В таком случае пусть подождет. Я его приглашу.
Вообще-то надо было заставить его ждать часа полтора, после чего сказать, что сегодня президент больше никого не принимает и предложить прийти завтра – именно так и нужно сбивать спесь с подобных молодчиков, иначе они начинают слишком много о себе воображать. Однако Хейгорна слишком интересовало все, что связано с «Призраком». И если этот Хаймс во время разговора пусть даже вскользь обмолвится о чем-то, чего недоговорил Бентиэн, то уже ради одного этого стоило его принять. Президент все-таки подождал некоторое время. К несчастью, именно сейчас у него не было особенно важных и срочных дел, поэтому скоро он почувствовал, что любопытство не дает ему покоя.
– Пусть этот Хаймс войдет, – приказал Хейгорн по связи.
Двери медленно распахнулись, и в проеме показался молодой человек, скромно, но прилично одетый. Три дракона с люстры тут же повернулись, чтобы пронзить вошедшего огненными взглядами. Из президентского кресла он казался маленьким, будто съежившимся, – впрочем, это была иллюзия, созданная специально подобранным освещением. Глава компании, напротив, должен был представляться гостю огромным – почти божеством, стоящим над слабыми людьми. Хейгорн знал, что на всякого, кто впервые входит в его кабинет, это производило ошеломляющее впечатление и, несомненно, помогало президенту добиваться своего при переговорах.
– Садись, – сказал он, и Хаймс опустился на стул, плотно закрепленный в полу напротив стола президента. – Я тебя слушаю.
Его низкий бас гулко разносился по кабинету, особенно громко отдаваясь эхом в той точке, где располагалась голова посетителя. Именно поэтому Чанхиун никогда не садился – обычно он прохаживался от стены к стене и во время разговора даже не глядел на президента. Того это всегда раздражало, но повлиять на главного специалиста он был бессилен. К счастью, другие не следовали профессорскому примеру – да и пусть бы только попробовали!
– Дело в том, – неспешно начал Хаймс, – что Хиорс Бентиэн зачислил меня в свою группу по исследованию «Призрака». И я в этой группе – единственный, кто раньше не работал в «Хейгорне». Поэтому я счел необходимым представиться вам лично.
«Откуда Бентиэн его выкопал?» – подумал Канех и вслух спросил:
– Где же ты раньше работал?
– Откровенно говоря, нигде. Я учился в Мельтекупском университете на Фидухе, откуда, собственно говоря, и прибыл.
«А ведь я говорил ему брать только опытных и проверенных людей! Что же это такое?» – президент начал раздражаться. Это происходило с ним всегда, стоило ему почувствовать, как что-то ускользает из-под контроля.
– Итак, ты прибыл с Фидуха для того, чтобы работать в «Хейгорне». Понимаешь ли ты, что это значит?
– Прошу прощения? Я, честно говоря, не совсем представляю, о чем вы говорите.
– Очень жаль, Хаймс, что ты этого не представляешь! – Хейгорн чуть повысил тон. – Потому что ты должен был представить это еще тогда, когда в твоей голове созрело решение работать на нас. А тем более – стать исследователем! Одним из тех, кто покоряет для «Хейгорна» – а значит, и для Кумбиэна – новые рубежи Галактики! Ты родом с Фидуха, Хаймс. Твоя планета – ближайший сосед Кумбиэна. Поэтому ты должен понимать: то, что идет на пользу Кумбиэну, хорошо и для твоей родины. А что такое Кумбиэн без «Хейгорна»? В галактическом масштабе сильный Кумбиэн возможен только при сильном «Хейгорне»!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157