– Чтобы завести семью, мало иметь возможность материально обеспечить ее. – На его лицо внезапно набежала тень.
Их взгляды встретились.
– Я говорила не о деньгах.
Коллин некоторое время молча смотрел на Эшли. Вид у него был такой, словно он хотел что-то сказать, но передумал.
– Ни одна женщина в здравом уме не пойдет за меня замуж, – в конце концов буркнул он. В его глазах мелькнуло что-то, похожее на сожаление, и тут же исчезло. Отвернувшись, Коллин посмотрел на мольберт. – Что здесь изображено, интересно?
Эшли, глубоко разочарованная, с трудом перевела дыхание.
– Костюмы, в которых мы пойдем на прием, – раздраженно ответила она.
– Я думал, мы просто возьмем что-нибудь напрокат.
– Глупости, – возразила Эшли. – Кое-чему ты меня все же научил: если уж собираешься что-то делать, делай с размахом.
– Touchе. – Он усмехнулся, признавая свое поражение. – Разбойник с большой дороги и женщина-дьявол… Два отлично подобранных типажа, ничего не скажешь.
– Ну, если говорить о типажах, то нам следовало бы облачиться во все черное и натянуть лыжные маски, – засмеялась Эшли.
– Тогда было бы слишком легко догадаться, кто мы такие.
– Пожалуй.
Коллин продолжал разглядывать ее набросок.
– Думаешь, все это можно раздобыть до пятницы?
– Конечно, – уверенно заявила Эшли. – Диана как-то рассказывала мне об одном местечке на Восьмой авеню, где за двадцать четыре часа могут пошить все что душе угодно.
«Если бы все проблемы решались так просто», – подумала она.
– Ну, что скажешь?
Коллин внимательно окинул взглядом два костюма на портняжных манекенах, стоящих в центре музыкального салона.
– Должен признать, ты была права, Эшли. Мы произведем фурор, появившись в таком виде.
– Оружие самое настоящее, – объясняла Эшли, пока Коллин так и эдак рассматривал свой костюм. – Старая сабля, которая подвернулась мне в одном из антикварных магазинов Манхэттена. Едва увидев ее, я тут же подумала о тебе.
Не сказав ни слова, Коллин подошел к соседнему манекену. Костюм Эшли дополнял длинный черный парик с двумя торчащими из него посеребренными раковинами конической формы.
– Рога? – спросил он.
Эшли кивнула.
– А посмотри сюда! – Она продемонстрировала ему длинные, до локтей, красные кожаные перчатки. – В каждой из них есть небольшой мешочек чуть пониже запястья, а в нем – особый порошок. Легкое движение руки – и повалит дым.
– Впечатляет, – прокомментировал Коллин.
Костюм выглядел очень эффектно – из яркого красного шелка со смелым вырезом и неровным нижним краем, создаваемым складками присобранного материала. Поясом служила тяжелая цепь с висячим замком, а ожерельем – собачий ошейник.
– Кое-что, правда, не совсем меня устраивает… – Эшли разглядывала костюм с таким видом, словно чего-то в нем не хватало.
– Что? – непонимающе спросил Коллин.
– У тебя есть зажигалка?
– Зажигалка? – повторил он, недоуменно следя за Эшли взглядом. Выдвинув один из ящиков стола, она порылась и нашла в нем зажигалку. Прежде чем Коллин успел остановить ее, опустилась на колени, щелкнула зажигалкой и поднесла пламя к подолу своего костюма.
– Ты с ума сошла? – ошарашенно спросил он и попытался остановить Эшли, но она оттолкнула его. По-прежнему ничего не понимая, Коллин смотрел, как она методически ведет пламенем по нижнему краю ткани, стараясь не обжечься. – Какого черта?..
Эшли с улыбкой посмотрела на него.
– Дьяволу независимо от пола в аду приходится ходить по огню, – объяснила она. – Нам это вполне подходит, согласен?
– Ты помнишь свою партию? – спросил Коллин, когда они уже подъезжали.
– От первого до последнего слова.
Всю дорогу в автомобиле, в полутьме, разгоняемой лишь светом фар других машин, Эшли пыталась изучить документы, которые дал ей Коллин. Тут было все, что нужно: билеты на самолет, различные свидетельства, паспорта, водительское удостоверение и даже солидная сумма в итальянской валюте.
– Сколько времени нам придется провести в Италии? – спросила Эшли.
– Полгода. Может быть, чуть больше, – ответил Коллин, не сводя взгляда с дороги. – Столько, сколько понадобится федеральному прокурору, чтобы упрятать за решетку Холлистера и его прихвостней.
– Ты уже отослал заявление?
– Курьерской почтой.
– И что потом?
– Потом нам останется только ждать. Власти сами сделают все остальное.
Повисло неловкое молчание. В конце концов Эшли не выдержала:
– Я люблю тебя, Коллин.
– Тебе было бы гораздо лучше без этого, – внезапно охрипшим голосом ответил он после непродолжительной паузы.
– Проклятие, как мне надоело твое благородство! – взорвалась Эшли.
– Обыкновенная практичность, – упорствовал Коллин. – Понятия не имею ни о каком благородстве.
– А вот это чистая правда, – бросила Эшли в ярости.
Он поднял руку, призывая ее к молчанию.
– Сейчас не время и не место…
– При чем тут время? У нас его было предостаточно… А ты ничего не замечал…
– Это ни к чему, – резко оборвал ее Коллин. – Я люблю тебя, хорошо? Признаюсь. Но для такой женщины, как ты, одной любви недостаточно. Мы оба понимаем это. Тебе нужно то, что было у вас с Брендоном. Надежность – брак, дети и тому подобное. Из меня получился бы отвратительный муж. Я никогда не думаю о завтрашнем дне, не строю никаких долгосрочных планов.
Их взгляды встретились в полумраке машины.
– Кого ты пытаешься убедить – меня или себя? – требовательно спросила Эшли.
Коллин промолчал – в этот миг ему был неизвестен ответ.
Огромное панно при входе в «Радугу» сразу настраивало на соответствующий лад прибывающих на костюмированный бал гостей. Большинство из них уже сняли маски и пили, ели, танцевали – все во имя благотворительности, разумеется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131