- Что? - Катя, подходя к дому, перепрыгивала через кучи щебня, споткнулась и чуть не подвернула ногу. Поэтому она поминутно наклонялась и потирала больное место.
- Ударились? Я сам недавно просто провалился в какую-то яму. Столько было писем протеста, подписались все мы и жильцы близлежащих домов бесполезно. Банк строит дом для своих сотрудников. Против лома нет приема. Вот вы журналистка, может, как-нибудь поднимете общественное мнение? Правда, сейчас никто ни к кому не прислушивается, время такое - каждый за себя. Лозунг бросили: "Выживайте, думайте о себе, не надейтесь на государство". Кстати, очень опасный лозунг. Такое разобщение грозит в будущем катаклизмами. Надежда только на русскую духовность и культуру, да и то весьма слабая. Вот Бунин писал о похожей ситуации в своих "Окаянных днях"...
- Да, Бунин тонко все чувствовал...
- А вы читаете Бунина? Сейчас молодежь ничем, кроме компьютерных игр, не интересуется. Вот внук одного моего знакомого - купил какого-то "Тамагочи", компьютерную игрушку на брелоке, и целыми днями возится только с ним, даже свою любимую собаку забросил... Вы проходите в комнату, вот сюда, обувь не снимайте.
Максим Переверзенцев был одет в светлую рубашку свободного покроя и короткие, чуть ниже колен, домашние брюки. Буйная шевелюра и длинный балахон придавали ему сходство с Максимилианом Волошиным в Коктебеле.
Посреди комнаты стоял темно-коричневый рояль, а стены были снизу доверху увешаны книжными полками, книги лежали даже под столом, за которым восседал Переверзенцев.
- Так зачем же я вам понадобился? - Маленькие глазки Максима Алексеевича внимательно смотрели на Катю.
- Ну, в общем, я хотела поговорить с вами о театре "Саломея", об Элле Александровне. Ведь вы часто пишете о ней.
- Что значит - часто? - Максим Алексеевич вздохнул. - Ну кто интересуется театрами? Пресса в основном старается писать о политике и экономике, а жизнь простого человека с его повседневными интересами проходит мимо наших газет и журналов. Нет, конечно, есть и рубрики, и обзоры, но всего этого, поверьте мне, очень мало. Хорошие солидные газеты прогорают, на смену им приходят какие-то однодневки. А о чем пишут? Больше крови, насилия. На первой странице заголовок "Мать утопила собственного сына" или "Шестиклассник изнасиловал пятилетнюю девочку". Я даже покупать такие газеты не могу, в руки тошно брать, не то что читать!
- Свобода слова!
- А кому она нужна?
- Как по-вашему, театр "Саломея" действительно один из лучших в Москве? В чем суть новаторского метода Эллы Александровны? - Катя решительно достала блокнот и раскрыла его где-то посередине.
- Да... Элла... - Переверзенцев почесал в затылке. - Давайте с вами чайку сообразим, правда, жара дикая, хорошо коктейль пить на пляже, но, увы!
Максим Алексеевич вскоре явился со столиком на колесиках и, протягивая Кате чашку, спросил:
- Вы о театре пишете?
- Да нет, так, разовый репортаж, неизвестно еще - выйдет или нет, часто материалы по культуре летят чуть ли не накануне выпуска.
- Вот видите, что я вам говорил?! Несчастные мы люди!
Бублики напомнили Кате уже забытый вкус бабушкиных бубликов, которые та часто покупала в Елисеевском.
- Простите, я как-то забыл спросить, откуда вы, из какого издания?
- "Столичный курьер", - осенило Катю, - новое еженедельное иллюстрированное издание московской мэрии. Только-только выходить начали.
- А кто вам посоветовал написать об Элле Александровне?
- Никто, сама решила, ведь ей вручили премию "Божественная Мельпомена"!
- Да, все правильно! Но есть и другие интересные театральные коллективы.
- Но мне хочется написать о Гурдиной! Интересная женщина, интересный театр. Я была на спектакле по Уайльду, о Дориане Грее.
- И как? - Максим Алексеевич с интересом взглянул на Катю.
- Потрясающе! Я думала, что будет строго книжный спектакль, как иллюстрированный пересказ.
- Это у вас хорошее выражение - "иллюстрированный пересказ", надо запомнить. - Максим Алексе-евич откинулся в своем кресле.
- Да... а оказалось...
- А оказалось, это личный взгляд Гурдиной на красоту порока. Причем Уайльд был всего лишь отправной точкой. С таким же успехом она могла поставить маркиза де Сада. Кстати, ходят слухи, что она собирается репетировать "Жюстину".
- Любопытно!
- Знаете, - Максим Алексеевич неожиданно подмигнул Кате, - у нас, критиков, есть свои профессиональные секреты, не пишите лучше об Элле Александровне, честно говоря, она этого не любит. Ко мне она благосклонна, а к другим... Может случиться, вы неприятностей не оберетесь. Вот один как-то написал, так потом беднягу уволили, а через месяц он и вовсе погиб, не то из окна выбросился, не то в автомобильную катастрофу попал. Находился все время во взвинченном состоянии, не пережил увольнения. А театр у Эллы Александровны замеча- тельный, уж поверьте мне! И актеры великолепные, у нее свои секреты подхода к актерам, играют четким слаженным ансамблем, такое единение нечасто встретишь. Актер старается, какой бы он ни был, прежде всего тянуть одеяло на себя, ведь актеры большие индивидуалисты, это у них в природе заложено, поэтому добиться чувства единого ансамбля, единой команды, ох как непросто! Элле это удалось.
- Вы знаете, - Катя на минуту задумалась, - я смотрела "Дориана Грея" и, представляете, забыла, где нахожусь, как провалилась. Я как будто чувствовала запах кожи этого лондонского денди, аромат цветов, стоящих на столе в его спальне...
- Да, сильно действует. "Дориан" - волшебный спектакль. Он идет уже третий год, и всегда полные аншлаги! У Эллочки вообще всегда зал набит! Раньше в этом спектакле блистала Юлия Миронова, но она ушла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80