Все, сказала она. Ты уверена, спросил доктор, ничего больше нет, посмотри
хорошенько. Ценного больше ничего. Девушка в темных очках прибавила свои
сокровища, примерно все то же самое, плюс два браслета, минус обручальное
кольцо. Жена доктора подождала, когда повернутся спиной муж и первый сле
пец, когда девушка в темных очках склонится над косеньким мальчуганом со
словами: Представь, что я твоя мама, плач у за тебя и за себя, и от
ступила к стене. Вдоль нее, как и вдоль других стен, были там и сям вбиты дли
нные гвозди, предназначавшиеся для того, наверно, чтобы умалишенные веша
ли на них свои, бог знает какие, сокровища и мании. Она выбрала самый верхн
ий и, с трудом дотянувшись, повесила на него ножницы. Потом села на кровать
. Ее муж и первый слепец медленно подвигались к дверям по проходу между ко
йками, останавливаясь у каждой, чтобы забрать то, что протягивали им слев
а и справа, одни повторяли, что это бессовестный грабеж, и были совершенно
правы, другие избавлялись от своего достояния почти безразлично, словно
считали, что, если поразмыслить, нет в мире ничего такого, что в абсолютном
смысле принадлежало бы им безраздельно, и это тоже, в сущности, была истин
а неоспоримая. Все собрав, доктор уже от самых дверей спросил: Все отдали,
и несколько голосов с явной покорностью судьбе откликнулись: Да, а кто-то
промолчал, и мы в свое время узнаем, не для того ли, чтобы не солгать. Жена до
ктора подняла глаза, увидела ножницы. Удивилась, что, повешенные за одно и
з колец на гвоздь, они оказались так высоко, словно и не она сама поместила
их туда, и потом похвалила себя, что додумалась прихватить их из дому, теп
ерь сможет подровнять бороду мужу, придать ему более приличный вид, раз у
ж попали в такие условия, где мужчина не может нормально побриться. Когда
она перевела взгляд на дверь, двое уже исчезли в коридорной полутьме, нап
равляясь в третью палату левого флигеля, куда было им велено явиться за п
окупкой еды. Еды на сегодня, на завтра и, может быть, на всю неделю. Ну а пото
м что, и вопрос этот остался без ответа, ведь мы же отдали все, что было.
Против обыкновения, коридоры были пусты, хотя обычно, только выйдешь из п
алаты, сейчас же и непременно зацепишься ногой, споткнешься, упадешь и бу
дешь, пострадав, материть и проклинать без вины виноватых в твоем падени
и, а те ответят тем же, но близко к сердцу никто эту брань не принимает, всяк
ий человек, а тем более слепой, имеет право облегчить душу. Впереди слышал
ись шаги и голоса, и это наверняка были эмиссары второй палаты, исполнявш
ие такую же повинность. Что же это такое, доктор, вопросил первый слепец, м
ало того что сами ослепли, так еще и угодили в лапы слепому ворью, видно, су
дьба у меня такая, сначала машину угнали, теперь вот еду отнимают, да еще и
пистолетом грозят. Пистолет создает существенную разницу. Да, но патроны
-то кончатся рано или поздно. Как и все на свете, но в данном случае лучше, ч
тобы этого не произошло. Почему же. Потому, что патроны кончаются, когда их
расстреливают, их, а значит, кого-то еще, а у нас и так убитых слишком много.
Но мы попали в невыносимые обстоятельства. Причем уже давно, с той минуты,
как оказались здесь, однако же ничего, выносим как-то. Вы оптимист, как я по
гляжу. Да нет, просто хуже, чем сейчас, быть не может. На сей счет у меня боль
шие сомнения, пределом этому нет. Вероятно, вы правы, сказал доктор, а по то
м, словно обращаясь к самому себе, добавил: Здесь скоро что-нибудь случитс
я, и это высказывание содержало известное противоречие, либо и в самом де
ле есть кое-что похуже теперешней нашей жизни, либо с какой-то минуты ста
нет лучше, хотя никаких признаков этого пока нет. Судя по пройденному рас
стоянию, по количеству поворотов направо и налево, они приближались к тр
етьей палате. Ни доктор, ни первый слепец прежде здесь не бывали, однако ар
хитектурное решение предполагает некоторую логику, то есть симметричн
ое расположение двух крыльев, или флигелей, или корпусов, и кто освоился в
правом, тот и в левом не заблудится, и наоборот, стоит лишь здесь свернуть
налево, если там сворачивал направо. Слышались голоса тех, кто шел вперед
и. Придется подождать, прошептал доктор. Почему. Эти, из третьей, захотят т
очно узнать, что и сколько им принесли, а они уже поели, так что торопиться
не станут. Но вроде бы скоро обед. Если бы даже наши соседи по флигелю были
зрячими, им это ничем бы не помогло, тем паче что и часов у них уже нет. Приме
рно через четверть часа, минутой больше, минутой меньше, обмен состоялся.
Двое прошли мимо доктора и первого слепца, и по речам их было ясно, что не с
пустыми руками: Осторожно, не урони, сказал один, а второй пробурчал: Этого
на всех не хватит. Придется, стало быть, подтянуть ремешочек. Ведя рукой в
доль стены, доктор, на шаг впереди своего спутника, почувствовал наконец
под пальцами дверной косяк. Мы из первой палаты правого крыла, сообщил он.
Хотел было шагнуть через порог, но наткнулся на какое-то препятствие. Пон
ял, что это кровать, призванная исполнять роль прилавка или стойки: Все об
думали заранее, не с бухты-барахты действуют, подумал он. Услышал голоса,
шаги: Сколько же их, жена успела шепнуть, что человек десять, но, скорей все
го, намного больше, не все же явились в вестибюль отбивать хлеб наш насущн
ый. Тот, с пистолетом, наверняка главный, и это его подлый голос произнес с
ейчас: Ну, первая палата правого крыла, давай показывай, чего притаранил, а
потом, потише, явно обращаясь к кому-то рядом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108