Слепцы брос
или женщин, ощупью стали пробираться ближе: Что стряслось, чего так орешь,
но чья-то рука вдруг зажала ей рот, и голос шепнул на ухо: Молчи, а потом ее м
ягко оттащили назад. Молчи, повторил голос, женский голос, и это немного ус
покоило ее, если это вообще возможно в таких обстоятельствах. Вышедший в
перед счетовод и до трупа, навзничь лежавшего поперек кровати, дотронулс
я первым, ощупал его и: Он мертвый, определил. Голова была закинута за даль
ний край койки, и кровь еще хлестала из раны. Его убили, воскликнул он чере
з минуту. Слепцы замерли, не веря своим ушам: Как убили, кто убил. У него вся
глотка перерезана, это, наверно, та сучка, что была с ним, надо ее найти. Слеп
цы вышли из столбняка, но, явно опасаясь напороться на клинок, зарезавший
их главаря, прошли недалеко. И не могли видеть, как счетовод, проворно обша
рив карманы убитого, нашел и достал пистолет и маленький пластиковый меш
очек с десятком патронов. Внимание отвлекли на себя женщины, которые в па
нике вскакивали на ноги, с истошным криком метались по палате и, потеряв п
редставление о том, где выход, натыкались на слепцов, а те думали, что на ни
х нападают, и в результате началось то, что смело можно было бы назвать сто
лпотворением. Жена доктора тихо стояла в глубине, выжидая, когда можно бу
дет улучить минуту и выскользнуть из палаты. Одной рукой она обхватила и
крепко прижимала к себе слепую, в другой держала выставленные вперед нож
ницы, готовясь свалить одним ударом первого, кто приблизится. Пока что св
ободное пространство вокруг кровати главаря благоприятствовало ей, но
она знала, что это ненадолго. Кто-то из женщин прорвался наконец к дверям,
кто-то отбивался от слепцов, а кто-то даже уже стиснул горло своего насил
ьника, явно намереваясь увеличить счет потерь. Счетовод, взяв команду на
себя, крикнул своим: Тихо, замри, сейчас разберемся, и, желая, вероятно, прид
ать убедительности своим словам, выстрелил в воздух. Эффект, однако, оказ
ался обратным ожидаемому. Слепцы не знали, что пистолет обрел нового хоз
яина, а они, следовательно, нового вожака, а потому перестали драться с жен
щинами, прекратили попытки сломить их сопротивление, причем один из них
Ц навсегда, потому что, судя по всему, его все-таки задушили. В этот миг жен
а доктора решила, что время пришло. И ринулась вперед, рассыпая удары напр
аво и налево. Теперь уже слепцы, давя друг друга, вопя дурными голосами, ки
нулись врассыпную, спотыкались, падали сами и сбивали с ног ближнего, и им
еющий глаза увидел бы, что первая свалка по сравнению с этой была попрост
у невинной детской возней. Жена доктора никого больше не хотела убивать,
а стремилась всего лишь выбраться отсюда, но так, чтобы не оставить позад
и себя ни одной женщины. Этот, вероятно, не выживет, подумала она, всадив но
жницы кому-то в грудь. Грянул еще один выстрел. Пошли, пошли, кричала она, то
лкая перед собой всех попадавшихся ей женщин. Поднимала упавших, повторя
ла: Живей, живей, и как ни кричал из глубины палаты счетовод: Держи их, держи
, не давай уйти, было уже поздно, все женщины успели выметнуться в коридор,
понеслись по нему, полуголые, прикрываясь остатками одежды. С порога жен
а доктора яростно прокричала в открытую дверь палаты: Вспомните, как я ск
азала тогда, что не забуду его лица, а теперь отныне и впредь думайте над т
ем, что я и ваши лица не забуду. Заплатишь за это, крикнул в ответ счетовод, и
ты, и эти суки, и ваши козлы, все заплатите, кровью все умоетесь. Ты не знаеш
ь, кто я и откуда пришла. Ты из того крыла, из первой палаты, возразил один из
тех, кто приходил за женщинами, а счетовод добавил: Голос-то не спрячешь, с
кажешь словечко рядом со мной, и нет тебя. Ваш главарь тоже говорил так, и г
де он теперь. Ты меня с ним не равняй, ни с ним, ни со всей вашей шатией, когда
вы ослепли, я уже знал все на свете. О моей слепоте ты ничего не знаешь. Ты не
слепая, меня не проведешь. Да будь я хоть сто раз слепая, слепей всех, кто зд
есь есть, я уже убила и буду еще убивать, если потребуется. Раньше с голоду
сдохнешь, теперь ни крошки больше не получите, хоть на карачках приползе
те, хоть на тарелочке сюда принесете все свои три дырки, с которыми на свет
появились. За каждый день без еды буду убивать одного из вас, пусть только
за порог шагнет. Ничего у тебя не выйдет. Выйдет, и еду теперь мы будем полу
чать, а вы жрите, что припрятали. Счетовод в бешенстве выстрелил в сторону
двери. Пуля прошла над головами, никого не задев, и ударила в стену. Не пойм
аешь, крикнула жена доктора, и побереги-ка лучше патроны, кончатся, что бу
дешь делать, и помни, не тебе одному охота верховодить, твои дружки тоже бы
не прочь.
Твердым шагом отошла от двери, двинулась по коридору вдоль стены, но вдру
г навалилась обморочная слабость, подкосились ноги, и она упала. Перед гл
азами повисла какая-то пелена. Неужели слепну, подумалось ей, но тут же ст
ало понятно, что нет, еще не сейчас, это слезы туманили взгляд, слезы, хлыну
вшие таким ручьем, как будто копились всю жизнь. Я убила человека, тихо про
изнесла жена доктора, хотела убить и убила. Обернулась на дверь третьей п
алаты, подумав, что, если слепцы бросятся догонять, защищаться она не смож
ет. Но коридор был пуст. Женщины уже скрылись, слепцы, напуганные стрельбо
й и особенно тем, что в палате осталось несколько трупов, высунуться не ре
шались. Мало-помалу стали возвращаться силы. Слезы всё текли, только тепе
рь уже медленно, тихо, как бывает, когда непоправимое уже случилось. С труд
ом поднялась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108