— изумился Макс. — Что ты хочешь этим сказать?— Ну, все у него как-то сразу. И поэтапно.— Яснее не стало.— Ну, смотри! Раз: он мне неожиданно говорит — мечтал, мол, с тобой танцевать. Два: ты мне нравишься больше всех. Три…— Я тебя люблю! — выпалил Макс.— Нет, до этого не дошло.— А может, это я от себя лично сказал? — Макс перевернулся на спину, подложив руки под голову.— Не болтай! Я валюсь с ног.— Так приляг рядом! — простодушно сказал Макс.— Еще чего. Сейчас наверняка заглянет твоя мама и предложит нам…— Детки, чаю? — сладко пропела в приоткрытую дверь Ольга Петровна.— Спасибо, мам, лучше водки!— Фу, Макс! — Ольга Петровна захлопнула дверь.— «Фу, Макс! Иди сюда, Макс! Посоветуй, Макс!» — Он тяжело вздохнул. — Только и слышу, всем от меня чего-то надо. Только вот мне ничего ни от кого не надо.— Так уж ничего и ни от кого? — прищурилась Юлька.— О, женщина… — Макс легонько стукнул ее в спину коленкой. — Давай выкладывай дальше. Что там на счете три?— На счете три он меня поцеловал. Но знаешь, Макс, как-то странно…— Извращенно?— Нет… Если бы извращенно. Меня никогда не целовали извращенцы.— Попробуй со мной.— Утихни, извращенец! Он меня поцеловал, как икону, понимаешь? Вроде бы как приложился.— Может, он тебя сильно уважает? Есть такая патология, — оживился Макс. — Но тогда ты с ним намучаешься.— Если уважает, зачем полез целоваться?Это что, в знак уважения? Теперь так модно?— Дурочка. Может, он вовсе не хотел тебя целовать, а просто побоялся тебя обидеть?— Ну, знаешь!— А что! — Макс сел и уставился на нее во все глаза. — Может, у тебя на лице было написано: «Поцелуй меня, милый!» А он, как джентльмен…— Придурок! Ничего у меня не было написано, — возмутилась Юлька. «А так ли уж не было?» — тут же засомневалась она.— Ну, тогда.., тогда он мог поцеловать тебя просто из застенчивости. Такое тоже бывает. Я первый раз тоже поцеловался из застенчивости. Понимаешь, мне было двенадцать лет, а ей — пятнадцать. Пропасть! Ну, я с горя и от застенчивости и поцеловал ее…— Ну и врешь же ты!— Ладно, пусть я вру. Но я ведь стараюсь тебе помочь, жертва платонической любви.— Макс, не трави душу. Лучше скажи — все в порядке?— Я думаю — все о'кей! — Макс ободряюще ей кивнул. — А сейчас иди-ка домой, голубка.Тебе ведь еще предстоит встреча с мамой.— Тебе тоже.— Нет, мне уже выдали по первое число. Я сказал ей, что Гарик недавно получил диплом и теперь натуральный юрист. Она сказала, что это только я ошиваюсь по всяким шарашкиным конторам, в то время как мои друзья делают себе карьеру.— Ну, я себе карьеры точно не делаю. — Юлька вздохнула. — Маман и мне вкатит за это по первое число. Почему-то этот чертов вечер встречи на родителей действует всегда одинаково. Они впадают в истерику, почему их собственные чада оказались не такими уж удачливыми.— Юлишна, ты уже начала делать себе карьеру, — возразил Макс. — Скажешь, твой принц — это не находка?— Вот уж не знаю…— Утро вечера мудренее, — вздохнул Макс. — Он назначил тебе свидание?— Ну да. Мы пойдем с ним в кафе.— Класс. Ну вот, присмотрись к нему повнимательней, а потом дашь мне подробный отчет. Если что — я вас благословлю портретом Фрейда. Пока!И Макс сделал вид, что внезапно уснул. Глава 2 На следующий день Юлька проснулась поздно. Полежала, позевала, посмотрела в потолок. Прислушалась. Мать, судя по звукам, готовила на кухне обед. «Вчера обошлось без нотаций, — подумала Юлька. — Может, и сегодня пронесет? Ну как ей объяснишь, что высшее образование ума мне не прибавит? Ни ума, ни счастья… И есть, в конце концов, что-то надо… Другая бы еще радовалась, что дочь хоть какие-то деньги в дом приносит. Ну, не миллионы… Далеко не миллионы…»И она с тоской подумала о том, что сегодня уже воскресенье, а в понедельник с утра ей опять тащиться в свою редакцию и сидеть там. за компьютером, набирать, как безмозглая машина, чужие мысли и слова. «Одно счастье, — усмехнулась про себя Юлька. — Ежедневные пьянки, военные, что с них взять. Да и работа та еще… Когда гонят строку, когда неделю сидишь, кофе пьешь… А удостоверение чего стоит! Сотрудник органа печати ФПС Главкомата РФ! Еженедельник „Государственная граница“. Сила! Вот только платят мало, что да, то да… Ну и черт с ними».— Юля! — Мать заглянула в комнату. — Есть будешь?— Не-а, неохота.— Как неохота, уже первый час! — Мать, как всегда, в штыки восприняла отсутствие у Юльки аппетита. — Наверное, вчера выпила лишнее, да? Вот и не хочешь.— Хо-хо, мамочка. — Юлька накинула халат и обняла ее. — Да вчера я была трезва!Трезвее трезвого. Клянусь!— Но повеселились-то хорошо?— Так, средне. — Юлька сделала скучающее лицо. — Ты ведь знаешь, наших было всего ничего. Половина чужих. Да и тех кот наплакал. Так что все было весьма так себе.— И Макс не помог? — усмехнулась мать.— Макс помогал, как только мог. — Юлька вздохнула. "Расскажи я сейчас про свой обморок — конец! Тут же началась бы истерика.Нет, чрезмерная забота — это, тоже бывает плохо". — Мам, кофейку бы!— Идем.Они уселись на кухне. Юлька с наслаждением пила слабый растворимый кофе со сливками из своей любимой огромной кружки в красный горох. Маленькие кофейные чашечки она с презрением отвергала. Мать, сидевшая напротив, пододвинула к ней вазочку с печеньем:— Съешь.— Ладно, — согласилась Юлька.Она задумалась о событиях вчерашнего вечера, и вопрос матери застал ее врасплох. Самым естественным тоном мать спросила:— Юля, а кто это подвез тебя вчера?Юлька на миг застыла, пытаясь выгадать несколько секунд.— Знакомый.— Это очень общее понятие. Кто-то из твоих одноклассников обзавелся машиной или это был один из тех самых посторонних?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14