Несомненный вклад в подобное безобразие внесли бравые танкисты, которые совершали регулярные марш-броски к учебным полигонам напрямую по сельским улицам. Так что к постоянному дребезжанию оконных стекол и посуды сельчане давно привыкли, как и к разбитым вдрызг дорогам. С трудом, но постепенно Наташины земляки смирились и с тем, что после строительства на самой высокой сопке ажурного монстра непонятного назначения, нависшего над селом с востока в виде гигантской буквы «Н», их телевизоры полностью отказались служить своим хозяевам.
Возле военторга никаких очередей не наблюдалось. В торговом зале было прохладно и пусто. Кассирша не подняла головы от книги, а молоденькие продавщицы столпились в обувном отделе и, тесно сдвинув головы, что-то рассматривали.
Наташа медленно прошлась по отделам. В принципе она даже не представляла себе, что можно купить в подарок Петру. Модный галстук? Но он их демонстративно не носит, утверждая, что они ему и на службе надоели. Рубашку? Но это уж слишком по-родственному… Правда, она приглядела неплохой эстамп, но вспомнила, что все свободное пространство в доме Романовых закрыто пестрыми коврами, и ее картинке место вряд ли отыщется. Разве что где-нибудь на кухне или, к примеру, на потолке!
Настольная лампа, конечно, в хозяйстве вещь полезная, но стоила целых двадцать рублей. Для Наташиного кошелька это было более чем накладно. Девушка вздохнула и направилась к обувному отделу. Там работала ее одноклассница Милка Севостьянова. В седьмом классе они целый год сидели за одной партой, и хотя задушевными подругами никогда не были, но приятельские отношения поддерживали и после окончания школы.
Завидев Наташу, Милка выбежала из-за прилавка ей навстречу. Невысокая, пухленькая, с пышной «химией», отчего голова ее походила на воздушный шарик на тонкой ниточке — шее, девица немного неуклюжая, однако весьма самонадеянная. Манеру держаться ей диктовало особое положение имеющей доступ к дефициту мамы, руководившей продовольственным магазином военторга, и папы — заместителя начальника по тылу одной из воинских частей. Одежду и обувь Милка носила исключительно импортную, что в некоторой степени должно было компенсировать весьма серенькую внешность.
В отличие от других Наташиных одноклассников она даже не пыталась поступить в институт или техникум, а закончила курсы товароведов и чуть больше года работала в одном из самых престижных отделов военного универмага — в обувном.
Девушки обнялись, и Милка увлекла Наташу за собой в подсобку. Усадила на стул, пододвинула к ней коробку с конфетами, налила чаю из стоявшего на столе самовара. Перехватив Наташин взгляд, брошенный на коробки на полках, огорченно вздохнула:
— Прости, но ничего предложить не могу. Туфли — обалденные, но Галина даже в отдел не дала ни одной пары.
Галина, старшая сестра Петра, возглавляла гарнизонный универмаг. Она тоже училась в свое время у Анастасии Семеновны, но Наташу упорно не замечала, особенно когда узнала, что Петр ухаживает за этой соплячкой.
— Да мне ничего и не нужно, — успокоила Наташа одноклассницу. — Пришла подарок на день рождения купить и ничего не могу выбрать!
— К кому идешь? К парню или к девке?
— К парню. Петра Романова знаешь, вашей Галины брата?
Милка открыла рот:
— Так тебя тоже пригласили? Я и не знала, что вы знакомы!
Наташа улыбнулась:
— Мы ведь живем по соседству.
— Он что, за тобой ухаживает? — Милка подозрительно ее оглядела. — Мне Галина про это ничего не говорила.
— Успокойся, не ухаживает. — Наташа встала со стула. — А тебя, случайно, не просватать за него решили?
— Да, вроде этого. — Милка покраснела. — Наши родители давно уж сговорились, а он, видишь ли, ни в какую! На прошлой неделе пришли к ним в гости, хотели меня с ним познакомить, а он точно специально на рыбалку уехал. Но со дня рождения, думаю, не сбежит. А тебе он вправду не нравится? А то я подслушала, как его мамашка моей жаловалась, что он вроде себе зазнобу нашел, говорит, голь перекатная, а за Петра уцепилась, клещами не оторвать!
У Наташи перехватило дыхание. Вот, значит, какого мнения о них семейство Романовых? От обиды запершило в горле, на глаза навернулись слезы, но она сдержалась: не Милке же показывать свои переживания. Да и переживать-то особенно нечего. Она никогда не стремилась в невестки к родителям Петра. И если им так хочется поскорее женить сына, Милка — лучшая кандидатура. Да и у нее гора с плеч свалится. За этот месяц, что она будет безвылазно находиться в госпитале, многое может измениться. Петр, может, сам решит, что Милка гораздо лучше подходит на роль жены.
Пока Наташа допивала чай, предаваясь печальным размышлениям, Милка нырнула под стол и извлекла оттуда тяжелую коробку:
— Смотри, что я ему в подарок приготовила. Хрустальный набор для пива. Кувшин и две кружки. Ты, случайно, не знаешь, он пиво любит?
— Случайно знаю. Не просто любит, а обожает. Даже умудряется где-то чешское доставать.
— А это, верно, моя мамка его потчует. — Милка опять покраснела и, смущенно потупившись, прошептала: — Очень мне Петр нравится, Наташка. Тебе не кажется, что он на артиста Ивашова похож?
Наташе этого не казалось. Простой русской физиономией Петр скорее смахивал на артиста Харитонова времен Ивана Бровкина, но она лишь пожала плечами.
Милка продолжала:
— По-моему, совсем не страшно, если муж немного старше. По крайней мере, постельным делам учить не надо. Мужики, я слышала, по-особому ценят, если жена молоденькая да хорошенькая.
Наташа едва сдержалась, чтобы не рассмеяться: насчет своей внешности Милка, мягко говоря, сильно заблуждалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19