Кажется, погорячилась я, решив остаться в Москве. Что-что, а дед никогда нас с Лешкой без особого на то повода не будил. И другим не позволял, всегда повторяя, что нет ничего слаще в молодости, чем лишний часок, проведенный на подушке, да в обнимку с любимым человеком. А бессонницей, мол, еще успеют намаяться, когда время подойдет. Маменька же эту простую истину, судя по всему, постичь еще не успела. Сова по природе, она всегда насильно заставляла себя жить в режиме жаворонка, находя в этом лишнее подтверждение своей правильности и исключительности. Что ж, у каждого свои тараканы.
Запихивая в себя омлет (между прочим, даже без сыра, лука или хотя бы помидоров — одни лишь яйца и соль —egg!), я поинтересовалась:
— И с чего ты решила разорить московские магазины? Хочешь сказать, у вас в Штатах чего-то не хватает?
— Видишь ли, Лайза… — начала маменька, и я тут же вспомнила старый добрый фильм «Адъютант его превосходительства», когда на прямой вопрос ребенка: «Павел Андреевич, вы шпион?» — последовало бессмертное: «Видишь ли, Юра…»
— Ну? Что ты хотела сказать?
— Я вчера несколько погорячилась…
— Ты имеешь в виду, когда пыталась подложить под меня Пола?
— Лайза, прошу тебя, не надо пошлости! Мне и так ужасно неловко…
— Передо мной или перед своим молодым коллегой?
— Я же просила тебя: не язви!
— Все, все, умолкаю. Продолжай!
— Мне казалось, что, увидев Пола, ты поймешь, что, возможно, совершила ошибку, когда выбрала себе в мужья человека не нашего круга. Но теперь я осознала, что вы с Алексом любите друг друга и ваш союз действительно крепок. Мне ужасно неудобно за вчерашнее, и я бы хотела загладить те неприятные впечатления, которые могли остаться у тебя после…
— …насильственного в прямом и переносном смысле сватовства, — закончила я мамину мысль. — Да, ты права: осадок остался, и приличный. Причем не только у меня, но у Лешки тоже.
— Собственно, на сегодняшнем обеде я хочу попросить прощения у вас обоих за этот досадный инцидент.
— А почему же тогда ты не сделала этого вчера?
— Лайза, — маменька понизила голос, — видишь ли, я не хотела делать это в присутствии отца. Он… не знал о том, что я познакомила Пола с тобой, могли бы начаться неприятные вопросы с его стороны. Они с Полом не слишком ладят… Впрочем, это и понятно: они видят друг в друге конкурентов, а у мужчин очень развито чувство соперничества.
— Ты имеешь в виду, они соперничают из-за тебя?
— Да что ты! Как ты могла такое подумать?! — замахала руками матушка. — Просто мы работаем, если так можно сказать, по параллельным направлениям, наш с Полом проект развивается чуть динамичнее, нежели отцовский, отсюда и все конфликты.
— Понятно, — не сдержав ехидства, протянула я. — Значит, вчера отец о визите к нам Пола не знал, а сегодня уже в курсе?
— Да! — ответила маменька столь быстро и легко, что я сразу поняла: врет. Либо просто ничего ему не рассказала, либо наплела семь верст до небес.
— А почему ты работаешь с Полом, а не с отцом? — задала я давно вертевшийся на языке вопрос.
— Отец оперирует устаревшими понятиями, в то время как Пол открыт для всего нового, — как по писаному отбарабанила маман. — Работать с ним одно удовольствие! Он отлично анализирует все возникающие у нас идеи и умеет вычленить из них самое ценное, самое рациональное…
— Понятно: ты эти самые идеи придумываешь, а он их обрабатывает. Молодец парень! Здорово устроился на всем готовом!
— Лайза, в конце концов, вопросы нашей работы тебя не касаются, — тут же встрепенулась маменька. — Поэтому давай оставим их в покое, хорошо?
Значит, я попала в точку. Этот Пол Версальски — обыкновенная рыбка-прилипала. Анализировать и обобщать куда проще, чем придумывать с нуля. Это я вам со всей ответственностью заявляю! Конечно, исследовательская и сценарная деятельности существенно различаются, но кое-какие общие моменты в них присутствуют. Пусть я и ругаюсь на бестолковых авторов, но возвращаться обратно в их ряды уже не рвусь. Мне и на посту редактора неплохо. Я наловчилась переписывать корявые серии так, что от авторского текста в них и воспоминания не остается. А вот начинать что-либо с чистого листа для меня форменное мучение. Видимо, для Пола тоже…
— Слушай, а когда ваш проект закончится, что вы будете делать? Продолжите сотрудничество или как?
Честно признаться, этот вопрос я задала не без подковырки. Если Версальски действительно неплохой ученый-аналитик, то матушка непременно захочет работать с ним дальше, великодушно поделившись частью собственных лавров. А если она пригрела его с одной-единственной целью выдать за него замуж свою непутевую дочь, то по результатам сватовства по окончании проекта Пола ждет одно из двух: либо ему пожизненно гарантировано участие в проектах и стабильный доход — не оставит же мать свою дочурку без пропитания, либо ему жмут руку и устраивают пышные проводы. В конце концов, мать и сама прекрасно с анализом собственных идей справляется, чтобы у себя на шее нахлебника возить, будь он хоть трижды расчудесный. И Пол наверняка это тоже просек, не такой же он дурак, каким кажется. А раз так, остается только уповать на то, что Лешке удалось его качественно припугнуть и ко мне этот слизняк от науки больше не полезет. Правда, есть еще маленькая такая вероятность, что после неудачи со мной он попытается подмазаться лично к маменьке, но тут уж ничего не попишешь. Пускай сами между собой разбираются, я-то тут при чем?
— Посмотрим, — неопределенно ответила мать. — Пока еще рано о чем-либо говорить, до конца текущего проекта как минимум несколько месяцев…
Я вновь напряглась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14