Однако ей не хотелось его расстраивать: он успел заслужить ее хорошее отношение.Лаки была очень рада, что Брэд не пытается предъявлять на нее супружеские права. И все-таки в этом было нечто странное. Или они давно прекратили супружеские отношения? Не потому ли у них отдельные спальни? Лаки не знала, что подумать, к кому обратиться с вопросами.Поднимаясь по мраморной лестнице, она вспоминала Грега. Она безумно по нему скучала. Лаки честно пыталась найти себе место в жизни Брэда, но эта жизнь была так ей чужда, что задача оказалась гораздо сложнее, чем ей представлялось сначала.— Старайся! — приказала она себе шепотом. — Та дала слово Джулии.Наверху она заглянула в гардероб и глубоко вздохнула. Каждое платье или имело вырез до пупа, или было на размер меньше, чем нужно. Неужели она так любила обтягивающую одежду? К тому же почти все вещи были либо черными, либо белыми. Лаки решила, что придется срочно что-нибудь покупать — в соответствии с ее нынешними вкусами.Она заглянула в телефонную книгу, лежавшую на ночном столике: очевидно, нужно предварительно позвонить этому парикмахеру. Однако никакого Себастьяна она не нашла, а узнать у мужа его фамилию не удосужилась. Перелистывая книжку. Лаки с удивлением констатировала, что подруг у нее крайне мало. Впрочем, Брэд ведь говорил, что она общалась только с парикмахером, маникюршей и личным тренером.О функциях последнего Лаки не имела ни малейшего представления, пока Брэд не объяснил, что это профессиональный спортсмен, под руководством которого она упражнялась в домашнем заде для тренировок. Лаки была поражена: оказывается, она настолько богата, что может платить людям, заставляющим ее потеть!Нет, к черту тренера! Больше она не будет зря швыряться деньгами. Страшно подумать, сколько она понапрасну растранжирила. Вот если бы хоть часть этих денег попала в институт Грега...— Не смей вспоминать Абби и Номо! И Грега тоже... — прошептала она. — У тебя теперь новая жизнь.Лаки услышала, как подъехал лимузин, и кинулась вниз.— Отвезите меня к парикмахеру, — попросила она Рауля, вышедшего из машины.Рауль молча распахнул дверцу, она так же молча села. Они покатили по городу, где тротуары были забиты продавцами маек, и повсюду бродили толпы обгоревших туристов. Лаки все казалось смутно знакомым, хотя она не смогла бы назвать ни одной улицы.Лимузин затормозил перед салоном с хромированными буквами над входом. Рауль открыл дверцу, и Лаки вышла из машины.В противовес почтительному Раулю регистраторша обошлась с ней пренебрежительно. Она не обратила внимания на лимузин и вообще смотрела на Лаки так, словно предпочла бы не сталкиваться с ней в темное время суток. Лаки пожалела, что не успела купить себе что-нибудь приличное и явилась сюда все в тех же по-трепанных шортах. В ответ на свой вопрос о Себастьяне она услышала, что у него не будет свободного времени всю неделю. Она уже собралась уходить, но напомнила себе, что по сравнению со всем пережитым эта унизительная ситуация — мелочь. Заносчивая регистраторша заслуживала отпора!— Скажите ему, что его спрашивает миссис Вагнер. Регистраторша разинула рот.— Боже, я вас не узнала! — Она вскочила с места и исчезла за перегородкой из дымчатого стекла.Через несколько секунд к Лаки вышел молодой человек довольно женственного вида с хвостиком на затылке. В его ухе и в левой ноздре красовались два одинаковых бриллианта по два карата каждый. Лаки сразу поняла, что видит юношу не впервые: его лицо было ей не менее знакомо, чем лицо Брэда. Заметив ее, он остановился как вкопанный и расширил глаза.— Что вы сделали с волосами?! Не дав Лаки ответить, Себастьян кинулся к ней и громко поцеловал воздух у одной и у другой щеки.— Не переживайте! Я мгновенно все поправлю. Он повел ее в салон, настолько заставленный экзотическими папоротниками, что его можно было принять за теплицу. Лаки села в кресло, осмотрелась и решила, что это место выглядит знакомым. Вот и Себастьяна она тоже определенно знала, хотя его имя прозвучало для нее словно впервые.Постукивая миниатюрной расческой по бриллианту в ноздре, Себастьян оглядел ее со всех сторон.— Я читал в газете о ваших злоключениях, — сообщил он. — Вас пытались убить, а теперь вы не помните собственного прошлого.— Так и есть.Лаки понимала, что перед ней гомосексуалист, но это не имело значения: он почему-то сразу вызвал у нее доверие.Себастьян приподнял двумя пальцами прядь ее волос.— Неужели дешевый самодельный перманент? Зачем?! С такими-то волосами!— Я обесцветилась. Если вы смотрели «Пропавших», там показывали фотографию...— Я видел этот отрывок. Глаза женщины показались как будто знакомыми, но мне и в голову не пришло, что это вы. Дорогая, по той фотографии вас не узнала бы и родная мать! А ведь вы так гордились своими волосами. Такие густые, темные, безумно сексуальные... Никогда бы не поверил, что вы способны обесцветиться и завиться. Как вас только угораздило?— Понятия не имею. Вы можете что-нибудь сделать? Завтра вечером мне надо на прием...— Только не злитесь! Вот мое предложение: остатки перманента мы сострижем. Получится коротковато, зато... — Он хлопнул себя по ляжке и хихикнул. — Зато хорошо.— А я часто злюсь?Господи, как же она себя вела? Орала на всех подряд?Себастьян пожал плечами.— Обычно мы с вами неплохо ладим, но вообще вам свойственно скандалить.— Понимаю, — вздохнула Лаки. Все твердят одно и то же; ясно, что она отъявленная эгоистка и стерва. — Делайте все, что сочтете нужным. Главное, чтобы можно было показываться на людях. И не открывайте, пожалуйста, шрам на затылке.Худенькая гавайка вымыла ей волосы, и Себастьян приступил к стрижке, приговаривая:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115