Его сестры вечно донимали его своими капризами, мать любила всплакнуть, чтобы он почувствовал себя виноватым. На слезы Элин он смотрел растерянно.
— Ох, Тони, — сказала она, всхлипнув, — я не верю. Я не знаю, что он с ней сделал, чтобы заставить ее подчиниться.
— Думаю, я могу себе представить, — сухо ответил Тони.
— Но тебя я погубила. Сплетницы хуже леди Арбетнот нету во всем мире. Все узнают о нас, а мы… нам даже не удалось спасти Жилли.
Встав со стула и подойдя к ней. Тони прервал ее жалобные причитания. Он все еще не касался ее, опасаясь, что утешение, которое он был готов ей предложить, может легко перерасти во что-то более интимное, а он не знал, как Элин это воспримет.
— Завтра мы едем в Венецию, — сказал он спокойно.
Элин перестала всхлипывать.
— Завтра?
— Ты же не успокоишься, пока сама не увидишь Жилли, правда? К тому же я не думаю, что нам стоит оставаться в Вене после твоей недавней встречи. Мы исчезнем; как будто никогда здесь и не были, и тогда, быть может, все решат, что леди Арбетнот лжет.
— Тони, — Элин помотала головой, — это не получится. Я здорово влипла. Если бы я осталась здесь, как ты мне велел, такого бы не случилось. Никто бы не заметил, что я уехала из Энсли-Холла, и никому нет дела, чем занят неженатый мужчина. Я не беспокоюсь о себе, но мне ненавистна мысль, что я втравила тебя в такую историю.
— Ничего не случилось, — ответил он, чувствуя, что момент настал. Впервые в жизни от решительных действий его удерживала не лень, а неуверенность, которой он не ощущал годами, опасение, что она откажет. — Дело в том, Элин… — начал он, и его голос отчего-то стал необычно низким. Протянув руки, он взял ее за предплечья и повернул к себе лицом, — что, я…
Взволнованный стук в дверь не дал ему договорить. Отступив на шаг, он отпустил ее.
— Что ты, Тони? — спросила Элин, не двигаясь, и неожиданно успокаиваясь.
— Я, пожалуй, открою дверь, — сказал он, отходя от нее.
— Договаривай. Что ты хотел сказать? — потребовала Элин, идя за ним.
— Договорю, когда буду уверен, что нас не прервут, — ответил Тони смущенно и открыл белую дверь.
Он чуть было не захлопнул ее снова. Леди Арбетнот стояла и смотрела на них сверкающими от возбуждения глазами.
— Моя дорогая! — проворковала она. Распахивая дверь настежь, она чуть не ударила Тони по носу, и схватив Элин, прижала ее к своей обширной груди. — Почему же вы не объяснили? Я только что получила «Тайме» за прошлую неделю, и чувствую себя просто негодницей, оттого что позволила себе сделать столь непристойные выводы. Но, милочка, одно слово — и все подозрения бы рассеялись!
Элин беспомощно застыла в ее объятьях, но тут старая ведьма отпустила ее. Миледи двинулась на Тони, крепко зажав в руке газету, которую она использовала, чтобы игриво шлепнуть его, — А вы, мой милый, ну какой же бесстыдник! Я понимаю, я сама была молодой и знаю, что такое романтика. Вам повезло, что я такая скрытная, и ни с кем не успела поделиться своими подозрениями, — визгливо продолжала она, — но я так счастлива, что узнала правду! — и она притворно вздохнула.
Тони, к которому она давно приглядывалась, считая его подходящей партией для своей старшей дочери, постарался изобразить на лице подобие улыбки.
— Вы очень любезны, — процедил он сквозь зубы.
— Корделия будет счастлива с вами встретиться, — тараторила леди Арбетнот, снова обращаясь к потрясенной Элин.
— Мы уезжаем завтра в Венецию, — ответил Тони, — я уверен, они смогут увидеться, когда мы вернемся в Лондон.
Лицо леди Арбетнот снова посуровело.
— Это будет чудесно, — ответила она, и снова повернувшись к Элин, продолжила, — поздравляю, милая девочка. Я уверена, что вы будете счастливы. И она удалилась, сунув Тони лондонскую «Таймс» недельной давности.
Он тихо прикрыл за ней дверь и повернул ключ, чтобы больше им никто не смог помешать. Ему показалось, что шейный платок душит его. В комнате стало невыносимо, жарко, а Элин уставилась на него в немом изумлении, слегка приоткрыв рот. Ему так захотелось поцеловать ее, заставить открыть его еще шире.
— Я… я не понимаю, — еле выговорила она.
— Думаю, я сумею тебе объяснить, — он протянул ей газету, и отойдя к окну, стал ждать, что она скажет.
Элин долго молчала.
— Здесь написано, что мы поженились, — произнесла она огорченно. — Кармайкл дал объявление.
— Да, — подтвердил Тони безучастно.
— О, Господи, Тони, — сказала Элин еще жалобнее. Я так перед тобой виновата! Как мог Кармайкл так поступить! Устроить тебе такое… Я буду все отрицать, скажу, что это был розыгрыш, заставлю Кармайкла дать опровержение…
— Я сам попросил Кармайкла это сделать.
— Мы можем… Что? — она запнулась, — ты…что?
— Я попросил его сделать это.
— Нет, Тони!
Он посмотрел на нее. У нее был ужасно несчастный вид, у его Элин. Глаза покраснели от слез, губы дрожали.
— Да, Элин. С той минуты, как мы покинули Энсли-Холл все было решено. Иначе ты бы не могла провести ни одной ночи с неженатым мужчиной, не скомпрометировав себя.
— Но ты заверил меня, что никто не узнает! Сказал…
— Я сказал, что никто не узнает того, чего я не захочу. Мне необходимо было поставить в известность твоего брата. Он доверяет мне, знает, что я никогда не поступлю недостойно. Возможно, когда мы вернемся в Лондон, о нас немного посплетничают, но ничего страшного не случится.
— Я этого не сделаю.
— Не сделаешь чего, моя милая?
— Не выйду за тебя замуж, — вид у нее стал упрямый и очень, очень сердитый. Дело принимало куда более серьезный оборот, чем он предполагал.
— Разумеется, выйдешь, — произнес он спокойно, стараясь не потерять терпения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99