Как же я изменилась, и — о, Боже! — как изменились они! Например, мужчина, абсолютно лысый и с толстыми очками слыл в наше время дон жуаном, имел густую шевелюру и не носил очков. Я узнала его только по голосу и глазам.
Еще один парень, казавшийся лет на пять моложе меня, на самом деле был моим одноклассником и на два года старше. Он стал профессиональным музыкантом и вполне подходяще для этого выглядел — волосы до плеч, заношенный до дыр свитер и синие линялые джинсы, которые, вероятно, могли стоять сами по себе. Хотя мне на такие вещи плевать, но он явно был белой вороной в толпе хорошо одетых мужчин и женщин.
На мне был надет соблазнительный ансамбль из тесно облегающих черных креповых брюк и пестрой блузы с пышными рукавами. Почти крестьянка. Но — и вот именно здесь была изюминка — застегивалась блуза только на одну маленькую пуговичку спереди и, когда обстановка накалилась, я нечаянно расстегнула эту пуговку. Лифчика на мне, естественно, не было, и поэтому все содержимое вывалилось наружу. Именно сочетание крестьянской невинности и Иезавели с окровавленными руками свела с ума многих в этот вечер. Однако все это никак не отразилось на Лео и Марике. Казалось, вечер их немножко утомил, хотя Лео вздрогнул, когда заиграл оркестр; как всякий музыкант, он всегда отдавал должное хорошей музыке.
Марика выглядела довольной. Она встретила девушку, которая работала за стойкой агентства КЛМ, а поскольку Марика сама летала стюардессой на самолетах этой компании, они очень быстро нашли общий язык, вспоминая воздушные линии и знакомых.
Девушку звали Хетти, и она была сногсшибательна! Ей было около двадцати шести лет, шикарные коричневые с рыжеватым отливом волосы спускались у нее вдоль спины. Зеленый в обтяжку свитер очерчивал красивые торчащие груди, а обтягивающие брюки свидетельствовали о том, что мимо ее попки в Италии не прошли бы. В ее миндалевидных глазах было какое-то детское выражение, но если всмотреться, можно было обнаружить в ней явное наличие восточной крови. Она была очень и очень сексуальной особой, кажущейся на первый взгляд холодной, но в действительности имеющей очень горячее сердце.
Из разговора я узнала, что Хетти подружка Ханса, брата Фрэнка. Будучи еще совсем зеленой, я делила постель с обоими братьями и поэтому знала: хотя братья хорошо «вооружены», любовниками они были посредственными. Ханс в те времена скакал от одной девчонки к другой. Я была приятно удивлена, что он жил с Хетти уже два года. Она могла влиять на него только положительно.
Лео и Марика беседовали с Хетти, а я изучала компанию. Я приметила одного очень приятного мужчину, который сидел около оркестра. Длинные прямые волосы свешивались ему на лицо и почти закрывали один глаз. Высоко поднятые скулы выдавали славянское происхождение; его наряд — черный свитер с пиджаком в клетку и черные вельветовые брюки — очень шел ему.
Он заметил, что я уставилась на него и встал, чтобы получше рассмотреть меня, потому что мешали танцующие пары. Я улыбнулась ему, он улыбнулся в ответ и начал очень осторожно пробираться ко мне. У него это получилось изящно, и он сел рядом со мной. Из своего опыта я знала, что мужчины, которые ведут себя непринужденно и двигаются с определенной грацией, обычно хорошо сложены. Да, у этого мужчины было фантастическое тело; даже не прикасаясь к нему, я знала, что быть с ним близкой будет громадным удовольствием.
Он представился как Сергей; это имя ему подходило. Именно его отец, русский по национальности, дал ему славянскую внешность и имя, а мать была датчанкой. Он пригласил меня на танец, и я сгорала от нетерпения убедиться в правильности своей теории о телосложении. Я обвила руками его широкие плечи и, тесно прижавшись, почувствовала, как двигаются мускулы его бедер — не чрезмерно развитые, как у культуриста, но, безусловно, разработанные в результате регулярных длительных упражнений. Я не могла долго сопротивляться искушению и опустила руки на его зад. Прекрасные, хорошей формы ягодицы сразу напомнили мне Рудольфа Нуриева (правда, ребятки, я видела его только в балетном трико и никак иначе).
Когда я сделала Сергею комплимент относительно его телосложения и умения двигаться, он сказал, что семь лет работал танцовщиком при джаз-оркестре и сейчас руководит своей танцевальной школой. Он вызвался давать мне уроки, но я сказала, что окажусь неблагодарной ученицей.
Мы танцевали минут тридцать. Лео и Марика тоже танцевали, то же делали Ханс и Хетти. Вскоре мы воссоединились: три пары в очень тесном и интимном кругу. Но Сергей стал уводить меня из общего круга в довольно темный угол комнаты. Я села к нему на колени и почувствовала, как его поднимающийся член рвется сквозь мое нижнее белье. Я прижалась поплотнее и опустила руку ему на колени, возбуждая его полуспящую красоту. Затем я забралась под свитер и положила руку на его волосатую грудь. Эта тихая ласка очень возбудила нас.
Марика, которая танцевала рядом, поняла, что происходит, и одобрительно подмигнула нам. В свою очередь Хетти несколько раз пронеслась в танце мимо и послала нам несколько воздушных поцелуев, и я была очень признательна ей. Она танцевала очень чувственно, извиваясь как змея, казалось, что она может заставить двигаться любую часть своего тела, оставаясь при этом неподвижной.
Когда музыка кончилась, я жестом пригласила Хетти присоединиться к нам. Она приблизилась с довольно застенчивым видом, не зная, что будет дальше. Я поняла из ее нервных движений, когда она села ко мне на колени, что она никогда не была близка с женщиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123