– В безумии нет логики.
– Стало быть, чтобы поймать безумца, мы сами должны рассуждать как безумцы?
– Я бы воздержалась от такого совета, – очень тихо сказала Кэсси. – Эта бездна куда коварнее, чем вы можете вообразить.
Глава 6
На этом дискуссия завершилась, и несколько минут спустя они подъехали к дому Кэсси в полном молчании. Поскольку спешить обратно в город ему было незачем, а впереди – он в этом не сомневался – его ждала бессонная ночь, у Бена не было желания просто высадить ее у крыльца и уехать. Но, провожая ее до крыльца, он заметил, как поникли ее плечи. Она была истощена и телесно и духовно. Вряд ли ей сейчас покажется желанной его компания.
Она его удивила.
– Мне бы не помешала чашка кофе. А вы что скажете? – спросила Кэсси, отпирая дверь.
– О, я с удовольствием, большое спасибо. Кэсси отключила сигнализацию, а потом провела Бена в свою уютную, ярко освещенную кухню.
Бену не сиделось на месте, пока она варила кофе, он и сам не заметил, что мечется по комнате, пока Кэсси не заговорила снова:
– Вы не должны себя винить.
Он проверил заднюю дверь, убедился, что она заперта, а новый прочный засов задвинут до упора.
– В чем именно?
– В смерти Джилл.
Бен обернулся и увидел, что она стоит спиной к раковине, скрестив руки на груди и не спуская с него глаз… Этих серьезных и печальных серых глаз. Ему хотелось возразить, объяснить, что его это вовсе не волнует, но он не слишком удивился, когда с языка сорвались совсем другие слова:
– Я должен был ее предупредить.
– От этого ничего бы не изменилось, – возразила Кэсси. – Шериф верно заметил: Джилл и в голову не пришло соблюдать осторожность воскресным днем, направляясь в свой собственный магазин. Никто не может быть настороже двадцать четыре часа в сутки.
– Но вы же можете.
На этот раз нотка досады, прорвавшаяся в голосе, безусловно, его удивила. Почему ее сдержанность и отчужденность так его раздражают?
– Это совсем другое дело.
– Неужели?
Она передернула плечами и отвела от него взгляд.
– Мы говорим не обо мне. Вы ничего не могли предпринять, чтобы спасти Джилл. Примиритесь с этим.
– И что я должен делать? Жить дальше, как будто ничего не было?
– У нас нет выбора. Вся наша жизнь – это череда потерь. Смерть уносит близких, дорогих нам людей. А нам надо жить дальше. Или самим умереть.
– Знаю, знаю. – Настала очередь Бена беспомощно пожимать плечами. – Но от этого не легче. Ей было тридцать два года, Кэсси. Всего тридцать два года. Она прожила здесь всю свою жизнь и считала, что ей ничто не угрожает.
– Не ваша вина в том, что произошло.
– А чья в этом вина?
– Его. Этого подонка, крадущегося в тени. Если его не остановить, он запятнает себя новой кровью.
– Он запятнает себя не только этим. Он нарушил жизнь этого города. Все уже изменилось; Мэтту пришлось удвоить количество дежурных, чтобы только отвечать на звонки, с тех пор, как стало известно об убийстве Айви. А когда в утренних газетах появится известие о смерти Джилл… Мы не успеем оглянуться, как этот город превратится в осажденную крепость. Три убийства за четыре дня. Три женщины жестоко убиты, одна из них – в своем собственном доме.
Кэсси отвернулась, чтобы разлить кофе по чашкам, и еле слышно проговорила:
– Очень скоро люди начнут искать, на кого бы свалить эти убийства.
– Верно.
– Есть подходящие кандидаты? – С этими словами Кэсси поставила перед ним чашку с ароматным кофе и отступила на несколько шагов, держа свою на весу.
– Вы имеете в виду наиболее очевидные мишени? Бездомных, умственно неполноценных, ранее судимых?
– Да.
– Таких в нашем городке очень немного. – Бен взял свою чашку и отпил немного горячего кофе, опираясь, по ее примеру, боком на буфетную стойку. – Бездомных, в прямом смысле слова, у нас тут нет; церкви по всей округе проводят большую работу, оказывая помощь нуждающимся, и прекрасно справляются. Что касается умственно неполноценных, есть у нас несколько подобных типов – не настолько «заторможенных», чтобы считать их не пригодными ни к какой работе, но и не настолько сообразительных, чтобы освоить более сложные инструменты, чем швабра и газонокосилка. И есть еще одна старуха, которая вот уже лет десять считается у нас городской сумасшедшей; когда ей удается ускользнуть от бдительного надзора своего сына, она бродит по городу и подбирает с тротуара какие-то невидимые вещи. – Бен помолчал и покачал головой: – Никто не знает, что она там ищет, но стоит попытаться ее остановить, как она начинает рыдать так, что сердце разрывается. Ее сын говорит, что однажды она просто… перестала быть собой. Кэсси заглянула в чашку с кофе.
– Хотела бы я знать, чем это вызвано, – задумчиво проговорила она. – Когда такое случается, должен срабатывать какой-то пусковой механизм.
– Если и было подобное событие, мне о нем ничего не известно. Эта семья держится очень замкнуто, расспросы не поощряются. Но в здешних местах такое не редкость.
Кэсси рассеянно кивнула. Затем она, по-видимому, напомнила себе, что пора переходить от сентиментальных рассуждений к практическим делам.
– Я бы сказала, что этой женщине ничто не угрожает, но вот мужчины… эти слабоумные… шерифу следует присматривать за ними.
– Он так и сделает. Хотя мне все они кажутся совершенно безобидными.
Кэсси кивнула:
– А что насчет ранее судимых?
– Есть в нашем городке и такие. Но завсегдатаи местной каталажки в основном работают по мелочам: незаконное вторжение, драки, мелкие кражи, пьяный дебош и тому подобное. У этих дебоширов уже есть свое привычное место за решеткой, на ночь с субботы на воскресенье Мэтт их запирает, и все довольны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107