Но вот пришел день… и они стали что-то понимать. Наконец-то начали окупаться месяцы напряженной работы – тщательного планирования и выстраивания хитроумных комбинаций на игровой доске.
Сегодня все складывалось для него как нельзя удачно. Он чувствовал себя повелителем времени. Он видел себя богом.
Мурлыкая под нос модную песенку, он один за другим проверил сальники, убедился, что они не дадут утечки. Работал методично и старательно – промахов и ошибок он не любил.
Что же это за единоборство, если он станет ошибаться? Он обязан быть сообразительнее остальных.
Поэтому он проверил каждый дюйм, каждую деталь. Затем перепроверил и только после этого убедился, что он ничего не упустил, все продумал. Теперь план его должен был сработать безотказно.
Он трудился с маниакальным упорством – стер отпечатки пальцев со стекла и металлических частей, в третий раз все пропылесосил, рассоединил трубку, протер каждую ее часть. Теперь они найдут только те улики, которые он им оставил.
Закончив, он отступил на несколько шагов и оглядел комнату, в очередной раз проигрывая в мозгу всю сцену операции. Женщина она смелая и решительная, такую враз не напугаешь. Как раз такая ему в данной ситуации и нужна.
Когда он догадался, что Джордан улавливает страх, он стал внимательнее подходить к выбору приманок. Да и ему самому больше нравились бесстрашные, нахрапистые – он испытывал нечто вроде сладострастия, когда видел их беспомощность и ужас от сознания того, что с ними должно сейчас произойти.
По его мнению, эта женщина должна стать жемчужиной его коллекции. Когда в конце концов нервы у нее сдадут, ужас ее будет безграничным. Он не мог сказать, улавливает ли эти ощущения Джордан, но панику он определенно чувствовал.
Когда все так близко.
Когда пелена спадает с глаз.
Когда начинаешь постигать истинный смысл игры.
– Господи! Сэм… – Он посмотрел на нее.
– А что я должна была делать, Люк? Не обращать внимания на то, что увидела? Подвергнуть его жену и ребенка смертельной опасности?
– Конечно, нет.
– Вот я и попросила его чуть поторопиться. Уверена, что ты и сказал бы об этом тактичнее, и смог бы скрыть экстрасенсорную природу информации. Разумеется, ведь у тебя и подготовка, и опыт…
– Может быть, прекратишь? Не я устанавливал правила, Сэм. Не я решал, что мы не должны иметь ничего общего с балаганами и ярмарками. Хочешь знать мое мнение? На этот счет я полностью согласен с Бишопом. Мне часто приходилось иметь дело с недалекими тупицами и скептиками вроде Уайата Меткалфа, и я понял одно – чтобы нам поверили, принимали всерьез и не мешали работать, мы обязаны выглядеть и действовать серьезно.
– Ты прав, как всегда. – Она закрыла коробку с салатом и отодвинула ее. – Аппетит пропал. Сама не знаю почему.
Лукас испытывал непреодолимое желание развернуться и уйти, но усилием воли подавил его. Он заставил себя придвинуть к себе второй стул и сел напротив нее.
– Пожалуйста, заступись за меня.
– Обязательно, – ответил он ровным голосом. – Мы можем пару минут поговорить как два здравомыслящих человека?
– Пару минут – наверное. А может быть, и нет.
– Господи! Сэм…
– Это ты уже говорил.
Она не желала и не надеялась услышать то, что он затем произнес:
– Я не хотел тебя обидеть.
Саманта рассмеялась.
Лукас считал, что такого отношения он не заслуживает, но легче ему от этой мысли не стало.
– Действительно не хотел. Я знаю, что ты мне не веришь, но я говорю правду.
– Вообще-то я тебе верю. Ну и что дальше?
Хотя вывести Лукаса из равновесия было не так-то просто, мысленно он признал, что Саманте это всегда удавалось сделать.
– Мы можем перестать скандалить?
– Не знаю. Попробуем.
– Какая же ты упрямая!
– По-твоему, мы разговариваем?
– Надеюсь, мне не нужно еще раз напоминать тебе, что я расследую дело о серийном похитителе и убийце?
– Мы расследуем, – поправила его Саманта.
– Ты участвуешь в этом… – он замялся, – по счастливой для тебя случайности.
Саманта молча слушала его.
– Тебе просто повезло. Чистое совпадение.
Она взяла со стола банку, сделала несколько глотков.
На Лукаса снова нахлынуло желание встать и уйти, он уже почти поддался ему, но снова превозмог себя и остался сидеть. Он сделал глубокий вдох, медленно выдохнул и спокойно произнес:
– Ваш цирк должен был ехать в другой город, а попал сюда. Значит, ты хотела оказаться в Голдене?
– Нет, Люк. Поверь мне. Я бы много отдала, чтобы быть отсюда подальше. Но мы с тобой хорошо знаем, что ход некоторых событий невозможно изменить. К несчастью для нас обоих, происшествие в Голдене – одно из них. Считай его штрих-пунктирной шуткой космоса. Я видела не только тебя, играющего с похитителем, я видела также и себя – рядом с тобой. Без меня тебе эту игру не выиграть.
Линдси лениво потянулась и зевнула.
– Господи, неужели придется опять тащиться в управление?
Меткалф оглядел ее гладкую, покрытую легким загаром кожу, погладил по плечу.
– Если мы не вернемся после обеда, кому-нибудь это может показаться подозрительным, – заметил он рассеянно.
– О каких обедах ты говоришь? Я четыре килограмма потеряла с твоими «обедами».
– По дороге перехватим пару гамбургеров.
– Ты всегда так говоришь, но стоит нам их купить, как аппетит сразу пропадает.
– Ну вот. Двойная польза получается – мы худеем и расслабляемся. Снимаем стресс.
Линдси приподнялась на локте, посмотрела через шерифа на часы, стоявшие на тумбочке с его стороны, и застонала:
– Послушай, мы уже час тут кувыркаемся.
– Я шериф, имею право опоздать.
– А…
– И ты тоже, – перебил он ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94