— Или убедиться, что сейф уже находится в пути, который вы наметили ему?— Нет, конечно, — сказал Аль-Обайди срывающимся голосом. — Ведь это я обнаружил, что под фамилией Риффат скрывается моссадовский агент Крац.— Вы знали, что Риффат является агентом МОССАДа? — с притворным недоверием поинтересовался прокурор.— Да, я выяснил это, когда был в Кальмаре, — сказал Аль-Обайди.— Но вы заявили Петерссону, что господин Риффат основательный человек, которому можно доверять, — сказал прокурор, заглядывая в бумаги. — Я прав? Наконец мы нашли того, кому вы доверяете.— Это было сказано просто потому, что я не хотел, чтобы Петерссон узнал о моем открытии.— Я думаю, вы не хотели, чтобы об этом знал кто-либо вообще, что я и собираюсь продемонстрировать дальше. Каким был ваш следующий шаг?— Я прилетел назад в Париж.— И провели ночь в посольстве?— Да, но это была лишь остановка на пути в Иорданию.— Я перейду к вашей поездке в Иорданию чуть позже, с вашего позволения. А сейчас мне бы хотелось знать, почему вы сразу же не позвонили нашему послу в Женеву и не проинформировали его о своём открытии? Он не только был в своей резиденции, но и говорил по телефону с другим сотрудником представительства, когда вы легли спать.Теперь Аль-Обайди сообразил, откуда Фаррару было все известно, и попытался собраться с мыслями.— Я был заинтересован только в том, чтобы вернуться в Багдад и сообщить министру иностранных дел об опасности, которая могла угрожать нашему вождю.— Об опасности американского удара по штаб-квартире Мухбарат? — подсказал прокурор.— Я не мог знать, что планировали американцы! — закричал Аль-Обайди.— Понятно, — сказал прокурор. — Это просто счастливое совпадение, что вы спокойно спали в Париже в то время, как на Багдад сыпались «томагавки».— Но я тут же вернулся в Багдад, как только узнал о бомбардировке, — настаивал Аль-Обайди.— Вы бы, наверное, так не торопились с возвращением, если бы американцам удалась их попытка убить нашего лидера.— Но мой отчёт доказал бы…— И где этот отчёт?— Я собирался написать его во время поездки из Иордании до Багдада.— Удобная позиция. Это вы посоветовали своему другу Риффату позвонить в министерство промышленности, чтобы узнать, ждут ли его с сейфом?— Нет, — сказал Аль-Обайди. — Если бы хоть что-то из этого было правдой, — добавил он, — зачем мне нужно было так много работать, чтобы наш лидер получил Декларацию?— Я рад, что вы заговорили о Декларации, — вкрадчивым голосом произнёс прокурор, — потому что я и тут озадачен той ролью, которую вы сыграли в этом деле. Но вначале позвольте спросить вас: вы доверяли нашему послу в Женеве, когда передавали ему Декларацию для того, чтобы он переправил её в Багдад?— Да, доверял.— И она дошла до Багдада в полной сохранности? — прокурор посмотрел на потрёпанный пергамент, прибитый гвоздями к стене за спиной у Саддама.— Да, дошла.— Тогда почему не рассказали тому же самому человеку про сейф, зная, что он отвечает за него?— Здесь все было по-другому.— Это уж точно, и я сейчас продемонстрирую совету, в чем тут разница. Как было заплачено за Декларацию?— Я не понимаю, — сказал Аль-Обайди.— Тогда я поставлю вопрос по-другому. Как производилась каждая оплата?— Десять миллионов долларов было предусмотрено выплатить при подписании контракта и следующие сорок миллионов — при передаче Декларации.— И сколько из этих денег — государственных денег — вы прикарманили лично?— Ни цента.— Что ж, давайте посмотрим, так ли это. Где производились передачи этих огромных сумм?— Первая выплата была сделана в банке в Нью-Джерси, а вторая — в «Дюмо и К°», одном из наших банков в Швейцарии.— И первая выплата в десять миллионов долларов, если я правильно вас понимаю, по вашему настоянию была произведена наличными?— Неправильно, — сказал Аль-Обайди. — На этом настаивала другая сторона.— Удобная позиция. А вот посол в Нью-Йорке заявил, что это вы настояли, чтобы первая выплата была сделана наличными. Наверное, он тоже неправильно понял вас. Но давайте перейдём ко второй выплате, и поправьте меня, если я опять пойму вас неправильно. — Он сделал паузу. — Эти деньги были перечислены непосредственно банку «Франчард и К°»?— Правильно, — последовал ответ Аль-Обайди.— И вы получили вознаграждение после этих выплат?— Нет, определённо.— Определённо то, что поскольку первая выплата была наличными, то тут трудно доказать обратное. А вот что касается второй выплаты… — Прокурор помолчал, подчёркивая важность этих слов.— Я не знаю, о чем вы говорите! — выпалил Аль-Обайди.— Значит, у вас ещё один провал в памяти, потому что во время вашего отсутствия, когда вы спешили из Парижа, чтобы предупредить президента о грозившей ему опасности, вам пришло уведомление из банка «Франчард и К°». Поскольку письмо было адресовано послу в Париже, оно оказалось у заместителя министра иностранных дел.— Я не поддерживаю связь с «Франчард и К°».— А я не утверждаю этого. — Прокурор почти вплотную подошёл к Аль-Обайди. — Я утверждаю, что на связь с вами вышли они и прислали вам выписку из счета на имя Хамида Аль-Обайди от 25 июня 1993 года, показывающую, что 18 февраля 1993 года на ваш счёт поступил один миллион долларов.— Этого не может быть, — решительно заявил Аль-Обайди.— Этого не может быть? — Прокурор сунул ему под нос копию выписки.— Это легко объяснить. Семья Кавалли пытается отомстить за то, что мы не заплатили сто миллионов, как было обещано.— Отомстить, вы считаете. А разве это не реальные деньги? Их что, не существует? Это просто клочок бумаги? Плод нашего воображения?— Да, — согласился Аль-Обайди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123