— Допустим, — сказал Брайам, подумав немного, — что по той или иной причине я не сумею помешать этому оглашению. Как вы думаете, что воспоследует?
— Вы сами сейчас сказали: очень скверное впечатление.
— А именно?
— Все преданные вам будут очень недовольны.
— Может быть, и не так. Не в первый раз я буду оклеветан. Я буду оспаривать подлинность документа. Я объясню все дело религиозной распрей. В случае нужды пущу в ход откровение. Теперь моя очередь напомнить вам, что я непогрешим.
— Что касается мормонов, может быть, вы правы, — сказал иезуит. — Но что касается других граждан Федерации — нет. Уверяю вас, это будет грандиозный скандал. Я знаю, что вы ни в каком случае не желаете вызвать его.
— Верно, — задумчиво сказал Брайам. — Но в таком случае?..
— В таком случае сделайте немедленно распоряжение, чтобы я мог к 1 марта очутиться в Сан-Луи.
— Я, конечно, от всей души помог бы вам попасть к назначенному вами числу в такой очаровательный город.
— Нисколько не сомневаюсь в этом. Но вы знаете, что я хочу попасть туда только в обществе миссис Ли.
— Миссис Гуинетт.
— Разрешите лучше, миссис Ли.
— Повторяю: миссис Гуинетт, — сухо сказал Брайам. — Вы меня достаточно знаете: я не стану спорить из-за слова. Если я говорю миссис Гуинетт, то мне даже досадно, что вы не сразу понимаете меня.
Отец д’Экзиль взглянул на президента. Тот улыбался.
— Не нужно забывать, — загадочным тоном сказал он, — что мне, Первосвященнику и Высшему Главе Государства, доверена охрана законов. И как таковой, я не могу разорвать правильно заключенный союз. Но миссис Гуинетт может, без моего ведома, бежать из-под супружеского крова, и в этом случае вы, весьма вероятно, можете оказаться попутчиками.
— А ваши Даниты не будут преследовать нас? — с недоверием спросил отец д’Экзиль.
— Мои бедные Ангелы Разрушители! — расхохотался Брайам. — Преувеличили же их подвиги! Такой умный человек, как вы, не должен верить этим вракам! Вы удивляете меня, дорогой друг! Такие пустые подозрения после того как вам удалось заинтересовать меня в счастливом исходе вашего путешествия!
— Теперь моя очередь сказать: верно! — смеясь, сказал иезуит.
Брайам позвонил. Вошел Кимбелл.
— Брат Гербер, — властно сказал президент, — отправьтесь сейчас же к брату Джемини Гуинетту. Он в храме, и вы, значит, дома его не застанете. Но зато постарайтесь повидать миссис Гуинетт номер второй и привести ее сюда так, чтобы никто — вы слышите! — никто — не видел вас. Идите и скорей устройте все это.
Кимбелл поклонился.
— Миссис Гуинетт номер второй, Анну, поняли? — повторил Брайам. — Я жду.
— Надо быть точным, — сказал президент, возвращаясь и усаживаясь против отца д’Экзиля. — Что стали бы мы делать, если бы в самом деле вместо сестры Анны он привел нам Сару или эту несчастную дуру Бесси!
— Что, — спросил иезуит, — брат Джемини имеет уже трех супруг?
— Трех, — сказал Брайам. — Трех. Число это, наверное, не превышает его ресурсов.
И они продолжали беседовать, как лучшие в мире друзья.
Аннабель очутилась теперь между обоими мужчинами. Боязливо поглядывала она на Брайама Юнга.
— Миссис Гуинетт, — сказал он, — пожалуйста!
И вежливо предложил ей свое кресло.
— Боже мой! — прошептал отец д’Экзиль.
Он разглядел молодую женщину при полном освещении. Машинально отступил он в темную часть зала, чтобы она не увидела его внезапно наполнившихся слезами глаз.
Аннабель была в бедном, сплошь заштопанном черном платье. Руки она скрестила на груди. Красные пальцы с погибшими бедными ногтями выглядывали из бесформенных митенок. И, кроме того, этот вид загнанного животного!.. Такое падение, в несколько месяцев... Боже мой!
Но президент уже призвал Гербера Кимбелла и отдал ему приказания.
Затем он спросил отца д’Экзиля:
— Вы знаете привал «Коронованного мормона»?
— Да, — сказал иезуит.
— Место это в шести милях отсюда. Выехав в полночь, вы будете там в два часа. Там есть хижина, в которой с грехом пополам можно укрыться, в ней переночуете. Ровно в восемь часов утра туда прибудет на почтовой тележке мой частный курьер, брат Уудроу Брантинг, и я ему дам указания. А пока не пройдете ли вон в ту комнату. Брат Кимбелл подаст вам закусить.
Он прибавил, улыбаясь:
— За счет банка Кроссби.
Он взял пальто и свою большую шляпу.
— Вы покидаете нас? — спросил его отец д’Экзиль.
— Нужно, — продолжая улыбаться, ответил Брайам. — Сейчас я получил божественное откровение, приказывающее Собранию старшин и апостолов спеть сегодня ночью Книгу псалмов... целиком. Нам хватит до шести часов утра. Но Господь, поддержавший руки Моисея во время боя, поддержит наши голоса.
И прибавил с мелькнувшей в его маленьких слоновьих глазках иронией:
— А в шесть часов вы будете уже далеко отсюда.
Он проводил их до двери, с полной непринужденностью поцеловал руку Аннабель и пожал руку иезуиту.
В полночь, как было условленно, отец д’Экзиль и молодая женщина верхом на Мине выехали из города Соленого Озера, а в это время в храме, под председательством Брайама Юнга, бесстрастно отбивавшего такт, охрипшие голоса старшин и апостолов затягивали первую строфу восьмидесятого псалма Давида:
Вы, управляющие Израилем, будьте внимательны.
Вы, ведущие его, как овечку Иосифа,
Покажитесь, вы, сидящие на херувимах
Перед Ефраимом, Вениамином и Монасеем.

Глава десятая
На узком плоскогорье, вроде карниза у скалы, стояла хижина из досок. Она укрывала путешественников, застигнутых бурей в горах. Это место и называлось «Коронованным мормоном».
Хижина эта, в шести милях от священной ограды, отмечала первую остановку курьера, соединявшего Соленое Озеро с Омагою, если ехать через проход Каньон де л’Эко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61