Все было спокойно. Билли высунулся из окна и тихо посоветовал:
— Головой вперед, Джек, — для вас это единственный способ!
Я послушался, энергичным толчком снизу вскарабкался в окно; Билли вовремя потянул меня изнутри к себе и благодаря нашим совместным усилиям трудная затея удалась; я очутился рядом с ним в темноте. Я перевел дух, и мы оба тихими шагами подошли к двери. В темноте мне удалось нащупать щеколду двери, я слегка нажал ее и убедился, что путь свободен.
— Билли, вы готовы? — шепнул я, вынимая револьвер из кармана.
— Готов! — послышался ответ.
Я открыл дверь, и мы очутились в длинном низком проходе, освещенном газовым рожком, пламя которого тускло мигало над боковой дверью в конце коридора. Дверь эта, как оказалось, вела в вестибюль: квадратное, плохо освещенное и плохо обставленное помещение, откуда поднималась лестница в верхний этаж и где находились две двери, обе закрытые. За одной слышались голоса, звук игральных костей и циничные испанские ругательства.
Дверь с грохотом распахнулась, брызнул сноп света, и мы оба ворвались в комнату. У меня в памяти осталось только смутное представление о том, что произошло дальше. Помнится, передо мной стоял человек — крупный черномазый детина. Лицо его выражало изумление и ужас, а рука судорожно хваталась за спинку стула. Потом, по всей вероятности, я ударил его тяжелой отверткой, так как лицо его вдруг как будто раздвоилось, и он с диким ревом бросился к столу. Билли в это время колотил чью-то голову о стенку, а затем я почувствовал, что сам стою на коленях в дикой схватке с каким-то стонущим, извивающимся телом. Несколько быстрых оборотов веревки, которую я вытащил из кармана, и я снова на ногах, запыхавшийся, но торжествующий.
Билли находился в другом углу комнаты. Он спокойно восседал на дико колыхающейся человеческой массе, из которой вырывались непонятные испанские и английские ругательства. Еще одна короткая схватка, и наш второй пленник лежал связанный, как и первый.
— Я вас здесь оставлю, Билли, — сказал я, — а сам пойду искать Мерчию.
Одну секунду я колебался, не зная, идти ли мне наверх или искать Мерчию в задней части дома. Последнее мне казалось более вероятным. Пройдя весь вестибюль и открыв маленькую дверь, я вышел в коридор, по которому мы ползли с Билли. За первой дверью, направо, где тикали часы, находилась кухня. В ней не было ни души, только кошка мирно спала на подоконнике. Я вышел обратно в коридор.
— Мерчиа! — звал я. — Мерчиа!
Из конца коридора донесся слабый сдавленный звук, похожий на стон. В два прыжка я был там. В полу имелся люк, изъеденный червями, он был задвинут балкой. Я с силой сдвинул ее с места, ухватился обеими руками за кольцо и сорвал крышку люка. Несколько каменных ступенек вели вниз; не задумываясь, одним прыжком я перескочил через них, и минуту спустя Мерчиа уже была в моих объятиях в этой темной узкой коробке.
— Это вы, это вы! — повторяла она, как безумная, а я нашел ее губы и страстно припал к ним. С этим первым поцелуем рухнули все преграды, до сих пор разделявшие нас. Я понес ее в коридор, окидывая жадным и тревожным взглядом. Она вся дрожала от волнения, а мои руки трястись, как листья в бурю.
Я позвал Билли. Он вышел в вестибюль, захлопнув за собою дверь.
— Мерчиа, — сказал я, — это Билли, мы ему многим обязаны.
— Как мне вас отблагодарить? — спросила она, с нежной грацией протягивая моему другу руку.
Билли наклонился и поцеловал кончики ее пальцев.
— Мне не надо благодарности, — сказал он, выпрямившись, и улыбнулся ей своей открытой улыбкой. — Борьба — мое любимое занятие.
Мы вышли. Автомобиль стоял на том же месте. Его большие передние фары освещали безлюдную дорогу двумя широкими струями золотистого света. Подойдя к нему, Мерчиа, все время шедшая между нами, вдруг пошатнулась.
— Мне кажется, я очень слаба, — сказала она дрожащим голосом, — со вчерашнего дня я еще ничего не ела.
Я энергично выругался, затем, нежно взяв ее на руки, усадил на заднее сиденье.
— Мы это дело сейчас же поправим. Какой же я идиот, что не подумал об этом раньше!
Я поспешил открыть чемодан и вынул бутерброды и фляжку с виски, которыми меня снабдила трижды благословенная тетя Мэри. Мерчиа поблагодарила улыбкой. При первом же глотке нежная краска показалась на ее бледных щеках.
Билли сел на свое место за руль, я устроился рядом с Мерчией, хорошенько укутав ее пледом, и, обвеянные свежим ночным воздухом, мы покатили по дороге в Лондон.
— Мерчиа, когда вас ждут Трэгстоки? — спросил я уже совершенно оправившуюся девушку.
— Я им сказала, что поеду на несколько дней, но точно не знаю, на сколько.
— Тогда лучше всего по приезде в Лондон оставить вас в каком-нибудь отеле, и вы явитесь к ним завтра, как будто прямо из Вудфорда.
— А вы? — спросила она с беспокойством.
— Я должен вернуться к себе на квартиру. Что бы ни случилось, я обязан прожить там еще две недели.
— Но ведь это безумие!.. Неужели вы думаете, что они не будут мстить?
— Это все равно, — перебил я решительно. — Я не намерен бежать. Билли будет со мной, а мы вдвоем представляем некоторую силу. Но вот что мне хочется спросить вас, Мерчиа, — я посмотрел ей прямо в глаза. — Зачем вы ездили в Вудфорд?
— Это Гуарец послал за мной, — сказала она просто. — Он сказал, что вы должны умереть на следующий день, и я подумала, что, может быть, мне удастся вас спасти.
— А на что вы ему понадобились?
— Мне кажется… Да-Коста нас с вами видел в тот вечер на Парк-Лэйн. С тех пор Гуарец стал подозревать, что вы ко мне неравнодушны. Он хотел мною воспользоваться как приманкой.
— Как он узнал про нашу теперешнюю встречу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62