В них отражалось солнце и лучи разбивались на тысячи блёсток и искр. Мы стояли молча, поражённые неописуемой красотой.Тремя гигантскими «зеркалами» были блестящие белые мраморные утёсы. Между ними протекала бурная река.— В них почти четыреста метров высоты, — тихо произнёс Чижов, а Еменка добавил:— По нашим преданиям, эти мраморные зеркала соорудил сын великого Торына, Арканзай, для своих трёх жён: весенней, летней и осенней, так как ни одна из них не хотела смотреться в то зеркало, которое отражало красоту другой. Наши охотники назвали это место «Сверкающей долиной», и, я думаю, это название останется.— Лучшего названия не найти, — подтвердил Олег, — и я бы предложил здесь остановиться. Сегодняшний переход был таким утомительным, что, честное слово, мы заслуживаем отдыха.Все согласились с предложением, и мы разбили лагерь неподалёку от реки, напротив первого «мраморного зеркала».Пока ставили палатки, я собрал свой спиннинг и направился к реке. Её кристально чистые воды текли так быстро, что, попробовав войти в неё, я едва удержался на ногах.С берега Чижов и Еменка предупреждали, что «…бурное течение может…»Остального я не услышал… Вода несколько раз перевернула меня и ударила головой о камень — в ушах зазвенело, и бесчисленные звёзды заплясали перед глазами. Однако я не растерялся и схватился как раз за тот камень, о который ударился. С большим трудом встал на ноги, и, хотя вода доходила всего до пояса, приходилось держаться, чтобы она не сбила с ног.К счастью, удилище тоже застряло между камнями, и, таким образом, я вышел из неожиданного купания целым и без потерь. Глава 4КТО ПРЕДАТЕЛЬ? Шульгин не приехал ни вечером, ни ночью. Олег высказывал предположение, что лесничий заблудился, Чижов в этом сомневался, но тем не менее распорядился, чтобы Старобор и Еменка разожгли на скале большой костёр. Его свет мог служить отставшему в качестве ориентира. Но и это не помогло. Мы так и легли спать с тревогой о лесничем.Наши волнения оказались напрасными. Утром, во время завтрака, подъехал без вести пропавший. Соскочил с лошади, подошёл к нам и доложил, что ночью боялся проезжать по «Курортной долине» и поэтому предпочёл переночевать под деревом. Нашего костра не видел, ночью немного продрог, но утром согрелся ездой и рад, что застал нас за завтраком. После обильного завтрака Шульгин заснул. Из деликатности мы его не будили, и Старобор остался вместе с ним.Тамара выехала несколько раньше, но, когда мы покидали «Сверкающую долину», где гигантские зеркала отражали во все стороны утреннее сияние солнца, как ни странно, она очутилась сзади нас. Олег присоединился к ней, долго о чём-то с ней говорил, а затем подскакал ко мне.— Знаете, Рудольф Рудольфович, что утверждает Тамара? Что якобы Шульгин подъехал к нашему лагерю совсем не с той стороны, с какой подъехали мы.— Ну и что из этого? — удивился я.— Мне кажется, что Тамара имеет против него зуб, но ведь само по себе это же любопытно, вы не думаете?— Ей-богу, ничего любопытного в этом не нахожу. Тем более, что лесничий в этих местах бывал, хорошо знает тайгу, и вдобавок Еменка описал ему план нашего перехода.— Вы правы, Тамара создаёт излишние беспокойства, и, честное слово, не знаю, почему она питает такую нелюбовь к лесничему…День миновал без особых происшествий. На ночь мы остановились на небольшой поляне, окружённой ольхами и осинами.
Не знаю, почему-то мне пришло в голову спросить Еменку, не растёт ли здесь женьшень.— Откуда вы это узнали? — спросил он удивлённо.— Панцуй, как называется этот корень в Корее и Маньчжурии, говорят, растёт в таких местах, где происходят необычные вещи. Животные будто бы обходят место, где он растёт.— Вы знаете что-нибудь об этом? — спросил Олег, с явным интересом следивший за нашим разговором.— Почти ничего, но ещё в Ленинграде я прочитал небольшую книжонку о «чудесах в земле». Её написал некий мореплаватель, который на небольшом каботажном пароходике бороздил воды Охотского и Японского морей, а позднее стал искателем корня жизни.— Ничего себе, смена призваний, — заметил Олег. — Но не объясните ли мне, я слышал, будто искатели корня на деревья наносят какие-то знаки?— Из прочитанного знаю, что на старых кедрах вырубаются треугольники. На языке тайги они означают, что тут поблизости растёт женьшень и имеет или имел своего владельца, который его нашёл.— Правильно, — перебил меня Еменка. — Но, наверное, вы забыли ещё одну вещь. С деревьев сдирали длинные полосы коры и из неё делали специальные коробочки, в которые укладывали найденный корень.— Да, об этом я совсем забыл. Но скажите нам, Еменка, правду: здесь в окрестностях растёт корень-человек?Охотник задумался и видно колебался с ответом. Вряд ли кто охотно говорил о местонахождении этого редкого корня, в большинстве случаев держал это в тайне. Однако я ошибался. Еменка внимательно осмотрел зарубку на дереве, которую я ему показал и которая, судя по всем признакам, была сделана много лет назад, а затем сказал:— Это переговорный знак хао-шу-хуа на языке прежних искателей женьшеня. Каждый из них имел свой определённый знак, которым обозначал места, где нашёл драгоценный корень. Вы не ошиблись. Здесь он где-то рос, может быть, растёт и сейчас. Помнится, что об этих местах рассказывал мой дед, а отец, ещё когда я был ребёнком, искал здесь корень и в конце концов нашёл. Однако с тех пор это место его больше не интересовало. Наверное, он выкопал последний.— Прошло много лет, за это время здесь мог вырасти новый, — сказал Чижов, — а потому стоило бы здесь задержаться и хорошенько приглядеться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64