— Ведь я говорил вам, что надежда эта очень слабая, — продолжал лазутчик, — и, к сожалению, тем более что предвестница бури еще очень далеко.На этом разговор прервался, и несколько минут царило молчание; каждый был занят своими собственными мыслями. Лазутчик не переставал наблюдать за приближением тучки, в то же время осматривал и берег, боясь, чтобы неприятель не сделал новой попытки к неожиданному на них нападению; затем снова погружался в апатичное спокойствие.— Эта нерешительность ужасна! — вскричал Эдуард после некоторого молчания.Он вскочил со своего места и стал ходить взад и вперед.— Нагнитесь, нагнитесь! — приказывал лазутчик. — А то не успеете оглянуться, как вас подстрелят.И вслед за этим просвистело несколько пуль мимо Эдуарда; одна из них задела рукав его охотничьего платья, и затем гром дружных выстрелов показал, что бдительные враги не выпускали лодки из вида.— Вы видите, — спокойно заметил лазутчик, когда Эдуард поспешно спрятался за борт лодки, — вы видите, негодяи не спускают с нас глаз, и мы ничего не выиграем, если безрассудно будем подставлять себя под их выстрелы.— Если вы того мнения, что всем нам предстоит умереть, то все-таки, по-моему, мы должны испробовать все средства, чтобы спастись, — предложил Амос Штанфорт.— Я соглашаюсь на все, что вы найдете лучшим, — отвечал Питер, — для меня невыносимо сидеть сложа руки. Куда бы вы ни направили вашу лодку и будет ли от этого лучше или хуже, мне решительно все равно.— Нет, — возразил ему Эдуард, — незачем предпринимать этой последней отчаянной попытки. Дальнейшее пребывание здесь не может ухудшить нашего положения, а, может быть, к вечеру наступит какая-нибудь благоприятная перемена.— Конечно, — отвечал охотник хладнокровно, — конечно, что-нибудь да будет. Я вспоминаю, что со мной некогда был такой же случай и при подобных же обстоятельствах. Я был…— Тише! — воскликнул в это мгновение Эдуард, и луч надежды промелькнул на его бледном лице. — Что это? Выстрел или гром?— Гром, гром! — ликовал лазутчик, причем он быстро поднялся, осмотрел своими зоркими глазами горизонт и снова исчез за бортом прежде, чем индейцы успели прицелиться в него.— На юго-западе действительно видна туча, и если подымется порядочный ветер, то мы поставим парус и проведем лодку под самым носом красных негодяев.— Дай Бог, чтобы это удалось нам, — прошептал Эдуард, скрещивая руки.— Ура! — закричал Питер, услышав в отдалении раскаты грома, подобные пушечным выстрелам.— Что такое? Что случилось, Эдуард? — спросила Мабель, все время сидевшая с Пелегом у входа в каюту.— Буря! Буря! — вскричал радостно Эдуард в ответ девушке. — Проси Бога, чтобы была буря, Мабель, чтобы была гроза, ураган! Только тогда будет возможно наше бегство. Она приближается! — прибавил он после короткого молчания. — Черная грозовая туча несется сюда. Вот она, вот! Слышите ли вы, как гремит гром? Это голос ангела-хранителя, это голос Всемогущего, вещающего нам: надейтесь и не отчаивайтесь! О, Боже, не дай нам ужасно разочароваться в своих ожиданиях!Язык человеческий имеет свои пределы, и невозможно выразить ощущения надежды и страха, волновавшие сердца бедных измученных беглецов при раскатах грома и при виде черной тучи, время от времени пересекаемой ослепительными молниями. Гроза быстро приближалась; уже передние тучи, гонимые сильным ветром, застилали небо тяжелыми темными массами; яркая молния все чаще и чаще прорезывала тучи, и оглушительные удары грома следовали без перерыва один за другим. Казалось, все стихии ополчились друг на друга.— Ставьте мачту! — вскричал Амос Штанфорт, когда наступила минута, в которую беглецы должны были поставить на карту свою собственную жизнь. — Пусть двое вытащат якорь.— Обратите внимание: буря начинается, будьте наготове! — распоряжался Эдуард, когда была окончена работа, исполнение которой, однако же, не обошлось без нескольких выстрелов со стороны неприятеля, но, к счастью, из наших друзей никто не был ранен.Раздался ужасный удар грома, и могучий дуб на берегу с треском грохнулся на землю. Воздух становился все удушливее и темнее; несколько лесных птиц с пронзительным криком пролетели мимо; ветер срывал листья с деревьев. Вдруг сильным порывом ветра чуть не опрокинуло лодку; женщины вскрикнули. Парус мгновенно надулся и грозил разорваться; мачта гнулась и трещала; казалось, на судне стонала каждая доска.Под давлением этого страшного напора ветра тяжелая лодка неслась по течению, словно бешеный конь, сбросивший с себя докучную узду. Дождь лил ручьями.— Я буду править лодкой, — вскричал Питер и поспешил к рулю; он стал прямо, не заботясь о пулях, свистевших вокруг него; дикари дружно стреляли по удалявшимся беглецам и испускали крики ярости при виде ускользающей добычи.— Приготовьте ружья! — приказал Питер, посмотрев вниз по реке и увидев, что дикари тоже вывели свой плот на середину реки, надеясь остановить лодку, гонимую бурей с быстротой молнии и рассекавшую пенистые волны.Питер направил лодку к левому берегу с целью обмануть индейцев, которые изо всех сил стали грести по тому же направлению, надеясь отрезать путь беглецам. Брасси смеялся в душе, видя успех своей хитрости, и неуклонно держался принятого им направления до тех пор, пока лодка не очутилась футах в 15 от индейцев. Тогда он круто повернул ее в другую сторону, и, прежде чем индейцы поняли этот маневр, лодка пролетела в самом незначительном расстоянии от плота.На этом плоту с трех сторон было нечто вроде бруствера, под защитой которого скрывалось около 12 индейцев, но благодаря маневру Питера судно прошло как раз мимо четвертой незащищенной стороны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32