На праии охватывает такое чувство, словно находишься на безбрежном песчаном просторе: в юго-восточном направлении, где поле зрения не ограничено полосой леса, белая волнистая равнина тянется до самого горизонта. Северо-восточный проток, расположенный между песками и дальним берегом реки, имеет не меньше 2 миль в ширину, средний же между двумя островами, Шимуни и Бариа, — немногим больше мили.Мы нашли двух стражей; они расположились в том углу праии, где она начинается у подножия высокой лесной стены острова, и построили себе маленькое раншу, поставив столбы и покрыв их пальмовым листом. Чтобы не потревожить пугливых черепах, которые, прежде чем выползти на берег, собираются большими стадами напротив песчаной отмели, приходится прибегать к большим предосторожностям. Стражи в это время стараются не показываться и предупреждают всех рыболовов, чтобы они проплывали подальше от праии. Огонь они разводят в глубокой ложбине у опушки леса, чтобы не был виден дым. Лодка ли проплывет по мелководью, где собрались животные, увидят ли они человека или огонь на песчаной отмели — все равно в эту ночь они уже не выйдут из воды класть яйца; если же тревога повторится еще раз или два, они отказываются от этой праии и ищут другое место поспокойнее. Вскоре после нашего приезда мы послали наших людей наловить сетью рыбы на ужин. Через полчаса они принесли четыре или пять полных корзин акари. Солнце село вскоре после того, как был готов ужин; тогда нам пришлось погасить огонь и захватить ужин к месту ночлега — на песчаную косу на расстоянии мили: этот поход был необходим из-за, москитов, которыми изобилует по ночам опушка леса.Один страж был молчаливый, мрачный на вид, но трезвый и честный индеец по имени Даниел; второй был хорошо известная в Эге личность — маленький сухощавый мамелуку по имени Карепира (Скопа), знаменитый своими шалостями, приверженностью к крепким напиткам и размерами долга эгским лавочникам. Оба были бесстрашные додочники и охотники и оба чувствовали себя как дома повсюду в этих диких лесных и водных пустынях. Вместе с Карепирой находился его сын, тихий мальчик лет девяти. Эти люди за несколько минут соорудили небольшой навес из четырех отвесных кольев и листьев злака Gynerium, и мы с Кардозу подвесили там наши гамаки. Впрочем, спать мы не ложились до полуночи: покончив с ужином, мы разлеглись на песке и с флягой рома коротали тихие часы, слушая россказни Карепиры.Я поднялся с гамака с рассветом, дрожа от холода; ночью песок сильно излучал тепло, и к рассвету праия стала самым холодным местом, какое только можно отыскать в этом климате. Кардозу и его люди уже были на ногах и следили за черепахами. Стражи взобрались на высокое дерево неподалеку от лагеря, на вышину около 5 футов, по лестнице, кое-как сооруженной из деревянистых лиан. Наблюдая за черепахами с такой дозорной вышки, стражи могут определить, когда именно откладывают друг за другом животные свои яйца, и тем самым снабдить команданти сведениями, на основании которых тот назначает срок, когда можно пригласить, все население Эги. Черепахи кладут яйца ночью: если их ничто не тревожит, они огромными стадами выползают из воды и выбираются к центральной, самой высокой части праии. Места эти, разумеется, последними уходят под воду, даже в наиболее влажные сезоны, когда река поднимается прежде, чем черепашки вылупятся из яиц под действием тепла, излучаемого песком. Это могло бы, пожалуй, навести на мысль, что животные проявляют предусмотрительность в выборе места; между тем мы встречаемся здесь просто с одним из примеров, когда бессознательная привычка приводит у животных к тому же результату, что и сознательное предвидение. В часы между полуночью и рассветом черепахи особенно деятельны. Своими широкими перепончатыми лапами они выкапывают в мелком песке глубокие норы; первая черепаха всегда роет яму около 3 футов глубиной, кладет яйца (числом около 120) и прикрывает их песком; следующая кладет яйца поверх тех, что положила ее предшественница, и так далее, пока все ямы не заполнятся. Вся масса черепах на праии кончает класть яйца лишь через 14-15 дней, даже если кладка идет без перерыва. Когда все окончено, поле, где рыли черепахи (называемое бразильцами табулейру), отличается от остальной праии только небольшими неровностями на поверхности песка.Проснувшись, я пошел к моим друзьям. Не многие воспоминания о моих амазонских странствиях живее и приятнее, чем впечатления от прогулки по белому морю песка в это прохладное утро. Небо было безоблачно; только что поднявшееся солнце еще скрывалось за темным лесным массивом Шимуни, но к западу, на Бариа, длинная полоса леса с перистыми узорами пальм уже озарялась его желтыми горизонтальными лучами. Едва внятный хор певчих птиц доносился до нашего слуха через водный простор, а стаи чаек и ржанок жалобно кричали над волнистыми отмелями праии, где в гнездах, устроенных в небольших углублениях на песке, лежали их яйца. На гладкой белой поверхности праии виднелись следы отдельных черепах. Животные, отбивающиеся от основной массы, считаются законной добычей стражей: двух таких черепах поймали перед восходом солнца, и одну из них мы ели за завтраком. По пути я спугнул несколько пар диких гусей шоколадного и желтовато-серого цвета (Anser jubatus): они бросились бежать от меня вдоль самой воды. Удовольствие, которое доставляет прогулка по этим свободным, открытым пространствам, без сомнения, еще усиливается новизной пейзажа — уж очень велика перемена по сравнению с однообразным лесным ландшафтом, господствующим повсюду в других местах страны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171