Точно так же и нехищные люди обладают огромной тягой к соперничеству, им хочется быть красивее, умнее, способнее, сильнее других. Но наличие в человечестве хищных индивидов придает этому естественному соперничеству непомерную жесткость и беспринципность. (В основном это касается мужчин, хотя и «найти женщину» в этом, да и во всём другом, как известно, не составит труда).
И множество постов занимают именно нехищные люди, хищного поголовья всё же маловато, чтобы заполонить всю иерархическую лестницу власти. Но для нехищных (как правило, диффузных) людей, состоящих «при власти», главное, — это порученное им дело. Продвижение по служебной лестнице есть для них лишь переход к другому делу — более или менее им приятному. Но на каком-то уровне они вдруг видят, что дело сменяется интриганством. На этом их «благополучная» карьера заканчивается. Они почти неспособны на «бюрократические игры», хотя по глупости, бывает, и втягиваются в них. Если в их услугах (а они именно слуги, в лучшем случае служаки) больше не нуждаются, то их «подсидят» моментально. Чаще они возвращаются в «хмурые восвояси»: к непосредственному труду. А если и остаются в коридорах власти, то становятся преступным и послушным орудием в руках высокопоставленных хищных начальников. Это для них истинная трагедия.Их еще обязательно и «повяжут» чем-нибудь. И чаще всего они спиваются, чтобы хоть как-то заглушить совесть. Но что поделаешь, жалеть их трудно. Не лезь туда, «в чужие сани не садись». БЫДЛО И ПАДЛО Хищные, понятно, считают себя выше нехищных людей. Друг друга же они, так или иначе, но «уважают». «Воры в законе» именуют себя — «люди». Всё это совершенно парадоксальным образом уживается с их предельным эгоизмом и взаимоуничижением (и взаимоуничтожением).
Самоназвания большинства «диких народов» и изолированных племен тоже переводятся как «люди». Это — отголосок самого раннего, совершенно «не задокументированного» периода человеческой истории. Шла смертельная борьба с биологическими палеоантропами-адельфофагами, перекинувшаяся затем по инерции и на человеческие социумы. Все соседствующие этносы были и потенциально, и реально опасны друг для друга. Каждое из племен в атмосфере всеобщей враждебности взаимно не считало своих соседей людьми, выделяя в этом качестве лишь самих себя. Сейчас — это уже достаточно редкое явление.Остались лишь его атавистические раритеты — среди иных народностей, в «элитах» обществ да в уголовных кругах.
Матерые уголовники именуют всех остальных людей (т.е. преимущественно нехищных) «фраерами». При этом они не могут обозвать их «круче», более бы оскорбительно. Они не имеют логической возможности позволить себе определить этих самых «фраеров» животными, а не людьми. В то же время сами они все такие зоологические и прочие «лестные» характеристики имеют, и к тому же — многочисленные. «Нелюдь», «душегубы», « гадюки», « шакалы»…
То же происходит и в «элитах» обществ. Высшие власти — эти просоциальные бандиты (самые опасные!) — не просто именуют себя «расой господ». В душе (а есть ли она у них?), внутренне они уверены в этом на все сто процентов. При этом самовыдвижении они низводят народ (= нехищных людей) до статуса «быдла», «толпы», «черни», «плебса», «массы» и т.п. Но опять-таки, позволить себе произвести более «зверский» метафорический выпад (за исключением разве что «бараны») в адрес нехищных «массовых толп плебейской черни» они не в состоянии. У них, как и у уголовников, нет на это «психологического права», и они подсознательно это чувствуют. Сами же они вполне заслуженно носят эти «припечатывающие звания» от народа. «Паразиты»,«кровопийцы», «жирные коты», «зверьё» (наиболее точно!) и т.д.
Правда, иногда власти могут позволить себе роскошь «отвести душу» и высказывать в адрес народных масс самые, что ни на есть «зверские комплименты», и сколь угодно громко. Потому что они сами оказываются в роли «отверженных и угнетенных». Это — периоды народных восстаний и революций.Тогда, доведенный до отчаяния разъяренный народ весело носит на пиках головы и мошонки не успевших сбежать за границу правителей, угнетателей и их приспешников, ощипывает павлинов в барских усадьбах, изобретает всё новые и новые «символы и радости свободы». Но делает он всё это опять-таки под «мудрым» руководством хищных оппозиционных вожаков — демагогов. По меткому определению, демагог — это «говорун, стремящийся сколотить капитал на общественном недовольстве и приобрести политическое влияние» (суггестор, одним словом).
Этот «бранный поток» говорит об осознании людьми существования межвидовой духовной пропасти. Есть даже и объективная оценка её «размеров» — «кто есть кто», с поименным указанием и определением. Но, к величайшему сожалению, это осознание носит образный, несерьезный характер. Как бы нечто оскорбительное, но сказанное в запальчивости. Простые люди не могут взять себе в толк, что всё это предельно серьезно и неимоверно страшно! Если они сами пусть уж и «быдло», то те-то уже такое «падло», что дальше некуда. Они сами же об этом (как и о многом другом) и проговариваются. Общеизвестна их блатная «божба»: «падло буду!». Это означает, что они обещают перед «своими» не вести себя предельно подло, клянутся оставаться в рамках «местных» правил, хотя и способны на что угодно, раз им приходится зарекаться. А то, что они уже и так есть архипадло, этот момент ими обходится молчанием. Всё это «коронованное, финансовое и криминальное зверьё» и вправду не люди (!!).Не люди в том смысле, в котором должно единственно правильно пониматься это слово.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56