Великие революционные движения, такие как коммунистические и социалистические, стремятся к изменениям людей в мировом масштабе. Для достижения этих изменений участники движения обязаны приносить жертвы и выполнять дисциплинарные задания. Каждое массовое движение для достижения некоей цели требует жертвоприношений и отказа от радостей жизни. Кажется очевидным, что тяжелое испытание становится стержнем процесса преобразования, если решается задача изменения человека или целого общества.Независимо от того, видим ли мы в тяжелом испытании отдельный прием или универсальную теорию изменения, его достоинства требуют дальнейшего исследования. Как у будущего предмета изучения и тренировки, у тяжелого испытания есть аспект, требующий отдельного упоминания. Как любой способ воздействия на личность, прием тяжелого испытания может нанести большой вред, оказавшись в руках людей невежественных и безответственных, спешащих заставить других страдать. Более, чем другие приемы, он может быть употреблен во зло наивным и некомпетентным терапевтом. Мы ни на мгновение не должны забывать, что общество позволяет терапевтам помогать людям облегчать страдания, а не создавать их. 1. ЦЕЛИТЕЛЬНЫЙ УКОЛ НАКАЗАНИЯ Женщина лет тридцати выглядела загнанной и растрепанной. Без сомнения привлекательная, она производила впечатление махнувшей на себя рукой. «Смотрите, — сказала она и протянула мне руки. Они были в испарине, пот чуть не капал с них. — Я работаю в конторе и, если забуду вытереть ладони, пачкаю все бумаги, которые беру в руки». Пациентка рассказала, что начала страдать от беспредельной тревоги два года назад. Приступы тревоги выражались в форме регулярных вспышек потения, особенно рук. Конкретную причину тревоги она не могла объяснить, скорее это было общее чувство тревоги и обеспокоенности, охватывающее ее без какого-либо видимого повода. Весь прошедший год женщина посещала терапевта и пыталась вместе с ним разобраться в своем прошлом, ища причину тревожности в ранних впечатлениях и детских травмах. А симптом тем временем все усиливался. В конце концов ей посоветовали обратиться ко мне, ибо она была на грани потери работы. «Моей семье нужны деньги, — сказала женщина. — Я должна работать. Мы по уши в долгах, и потеряй я работу, мы пропали». Она рассказала мне, что у нее четверо детей и муж. Упоминая о муже, женщина сквозь зубы бросила, что с ее браком «все в порядке». Было ясно, что с ее браком не «все в порядке», но то, как она упомянула о своем браке, показало, что этот вопрос ей обсуждать не хочется.Расспрашивая о подробностях ее быта, я понял, что женщина очень загружена. Она не только работала на полной ставке, но и обслуживала четверых детей, младший из которых только что пошел в школу. Прислугу она не могла себе позволить. Женщина готовила, стирала, а по выходным устраивала генеральную уборку. Возможность свободных дней, так же как и отпуска, даже не обсуждалась. Она сказала, что муж «немного помогает». Он работал коммивояжером и зарабатывал «нерегулярно». Когда в разговоре всплывала тема мужа, женщина сразу переключалась на свою тревогу и связанные, с ней физические ощущения.Ответственный человек, стремящийся все делать правильно и взваливать всю ответственность на свои плечи, пациентка обнаружила, что приступы тревоги заставляют ее отказываться от выполнения долга. Часто в выходные, вместо того, чтобы заниматься хозяйством, она вынуждена была сидеть или лежать, так как тревога лишает ее сил. В доме царит беспорядок. Тревога и влажные руки превращают любое действие в непосильный труд. Я спросил, есть ли что-нибудь конкретное, что она должна делать по дому, но не делает, а если сделает, то почувствует себя лучше. Женщина ответила, что вымытый и натертый пол в кухне может повысить ей настроение. Она просто не переносит грязь на кухне, хотя сейчас ей приходится с этим мириться. И добавила, что должна больше заниматься детьми — проводить с ними больше времени, помогать делать уроки, ездить с ними в музеи и т.п. Выросшая в католической семье, женщина считала, что должна чаще брать детей в церковь, но чувствовала, что сил на это просто нет.Пациентка рассказывала о своей жизни довольно неохотно, напоминая мне, что пришла сюда для того, чтобы справиться с тревогой и потеющими руками, а не для пересказывания своей семейной истории. Она устала от бесплодных разговоров с предыдущим терапевтом и мечтает о действиях. Я согласился с тем, что требуются кардинальные меры, и спросил, действительно ли она готова победить свою проблему. Женщина была готова на все. «А на жертвы?» — «Конечно». Я спросил, будет ли она делать кое-что странное, поверив мне, что это решит ее проблему? Женщина заколебалась и уточнила, что именно я подразумеваю под «странным». Я ответил, что это будет странным по сравнению с тем, что она делала с предыдущим терапевтом. Клиентка ответила, что, если это поможет, то не покажется ей странным.— Я хочу, чтобы вы кое-что сделали, — сказал я, — точно следуя моим инструкциям, без изменений или поправок.Женщина поинтересовалась, что же ей требуется делать. Я заверил, что это ей по силам и не противоречит никаким моральным нормам, но само действие будет ей крайне неприятно. Причем так неприятно, что она расстанется со своей тревогой, лишь бы не делать этого. Пока женщина ломала голову над моими словами, я спросил, может ли она четко определить, когда именно тревога обуревает ее, а когда нет.— Конечно, — сказала она. — Когда я обливаюсь потом.— Вы можете отличить это нервное потение от обычного, вызванного жаркой погодой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72