В 1964 году его приняли водителем легковой автомашины в автобазу управления делами ЦК компартии Белоруссии. Имел 36 поощрений, знак «За безаварийную работу», почетное звание заслуженного работника транспорта республики.
Именитый седок души не чаял в своем водителе. Белорусская пресса много писала о дорогих подарках, которые делал Машеров своему шоферу, в одной из публикаций упоминалось о необыкновенном охотничьем ружье. Правда, и Зайцев не оставался в долгу. Он тоже дарил хозяину изделия, которые сам вырезал из дерева. Машеровский шофер слыл на автобазе искусным резчиком по дереву.
Знающие люди говорили мне, что шофер Зайцев был как бы членом семьи Машерова. Привык за 16 лет, в поездки по республике отправлялся только с ним. Когда в декабре 1979 года Евгению Федоровичу исполнилось 60 лет и надо было оформлять пенсию, Петр Миронович якобы сказал: ничего, еще поработаем.
Мнение Машерова тут же было передано Зайцевым руководству автобазы, которое, как выяснилось в процессе следствия, уже подумывало о замене старого водителя на более молодого. И человека уже подобрали — Калмыкова. Расстаться с Зайцевым хотели по двум причинам.
Первая — старый шофер вызывал все больше опасений из-за состояния здоровья. Его донимал радикулит. Когда мертвого Зайцева вынесли из «Чайки», обнаружили шерстяной шарф, а поверх него пояс из хлопчатобумажной ткани вокруг поясницы. Кто знает, может, именно адская боль и помешала ему резко вывернуть машину в кювет в тот критический миг. И еще: в последнее время стало сдавать зрение. Всплыла, к примеру, такая подробность — во время медосмотра врач-окулист был серьезно встревожен состоянием его зрения и не подписал «бегунок».
Сработало телефонное право. Звонок в поликлинику, повторная медкомиссия — и разрешение получено. Правда, при вождении Зайцеву предписано было носить очки.
Вторая причина, по которой Зайцева хотели отправить на пенсию, заключалась в том, что он фактически подменил собой руководство автобазы. Близость к первому лицу республики, неформальные отношения между ними ни для кого секретом не были. Руководство псковского гаража молча сносило многие финты, которые отмачивал машеровский водитель. Ему ничего не стоило снять любого человека с должности, принять на работу своего протеже. С ним считались, перед ним лебезили, искали у него покровительства.
Вся автобаза знала, что Зайцев пользуется у Машерова большим доверием. Шеф и в самом деле благоволил к своему водителю: предоставил возможность перед пенсией некоторое время поработать шофером в Белорусском представительстве при ООН, пообещал персональную пенсию. Узнав, что руководство автобазы подготовило ему замену, Зайцев невзлюбил молодого водителя. Доходило до того, что, будучи в отпуске, старый слуга прибегал утром в гараж и кричал Калмыкову: «Можешь уходить, я поеду за Петром Мироновичем!» Бывало, что вытаскивал молодого водителя из машины, вырывал у него путевой лист. Не хотелось, ох как не хотелось старику уступать кому бы то ни было водительское место в машеровском «ЗИЛе».
За два месяца до гибели Машерова произошел такой случай. После возвращения из США Зайцев ушел в отпуск. За руль «ЗИЛа» сел Калмыков. Однажды они ехали по широкому Партизанскому проспекту в Минске. Неожиданно под колеса бронированного «ЗИЛ-117» бросился человек, как потом выяснилось, вдрызг пьяный. Калмыков проявил себя как незаурядный шофер — мгновенно вывернул руль влево, и машина встала поперек проспекта. Тело самоубийцы лишь скользнуло по правой стороне автомобиля и упало на асфальт, не получив ни одной ссадины, ни одной царапины. Молодой водитель был настоящим виртуозом!
Сведущие люди потом говорили: если бы Зайцев не вел «Чайку» по осевой, а шел бы по правой трехполосной стороне, у него была бы возможность объехать препятствие — внезапно возникший на осевой самосвал. Увы, за рулем «Чайки» находился дряхлеющий водитель, не способный быстро реагировать на изменившуюся обстановку. На широченной трассе он оказался беспомощным. А в подобной аварийной ситуации многое зависит именно от реакции и самообладания водителя.
Судмедэкспертиза установила, что смерть Машерова наступила из-за повреждения жизненно важных органов — от тяжелой черепно-мозговой травмы в виде многочисленных переломов костей черепа, кровоизлияния в головной мозг, многочисленных разрывов органов грудной и брюшной полости с внутренним кровотечением и травматичным шоком. Имевшиеся заболевания — хроническая ишемическая болезнь сердца, пневмосклероз, отсутствие левой почки, которую удалили в 1977 году, — причинной связи с наступившей смертью не имели.
ЧТО РЕШИЛ СУД
Водителем синего МАЗа был человек по фамилии Тарайкович. Против него сначала было возбуждено уголовное дело. Впрочем, как и против водителя машеровской «Чайки» Зайцева, сотрудников ГАИ Ковалькова, Слесаренка, Прохорчика.
Двадцать пятого ноября 1980 года следователь по особо важным делам при прокуроре БССР Николай Игнатввич, рассмотрев материалы об автомобильной катастрофе, постановил уголовное дело против названных лиц прекратить из-за отсутствия в их действиях состава преступления.
Еще через месяц в Минске состоялся суд над водителем самосвала Пустовитом Николаем Митрофановичем. Он был признан виновным в нарушении правил безопасности движения, в результате чего погибли три человека.
Пустовита приговорили к лишению свободы сроком на 15 лет в исправительно-трудовой колонии общего режима. Его также лишили права управлять транспортными средствами сроком на пять лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201