Хоть он, наверное,
покинул море в поисках кого-то другого, он вместо этого нашел меня. Пусть
наша с ним связь служит залогом его бессмертия.
Когда Мар-Кешан взял Линию за руку, они обменялись взглядами и
именами. С тех пор она звала его Мар, имея в виду просто "Человек из
Воды". Он был единственным в Эль-Лалдоме, кто звал ее Линни.
Они сразу же скрылись во внутренних комнатах, где живут слуги. Если я
ожидал, что после ванны она появится уже преображенной, в шелковых одеждах
двора, я горько ошибался. Мар-Кешан клялся мне, что он разложил перед ней
роскошную шелковую ткань, но она предстала передо мной, слегка кивнув
головой, все в том же сером платье. Складки на нем были разглажены
заботливой рукой Мар-Кешана, но от этого оно не стало намного лучше.
Правда, она заплела косы и с помощью Мар-Кешана уложила их короной,
скрепив сзади несколькими яркими цветками из дворцового сада:
золотоглазыми Улыбками Леса, свисающей Славой Траура и веточкой Дыхания
Королевы, покрытой пурпурными и розовыми цветками.
- Выгляжу ли я... прилично? - спросила она. Она не спросила, выглядит
ли она хорошо, привлекательна ли она или что-нибудь в этом роде,
кокетливое. Просто - прилично ли.
Я не хотел лгать.
- Прилично, - сказал я.
Мар-Кешан что-то буркнул, и она повернулась к нему.
- Если ты будешь держаться прямо, они увидят твою подлинную красоту,
- сказал он. - Красота - в походке.
Она улыбнулась ему.
- Ты говоришь, как моя мама.
- И ее бабушка, - добавил я.
Она взглянула на меня и, видимо, мой тон показался ей грубым, потому
что она не стала продолжать разговор. Итак, мы пошли через извилистые залы
- снова молча.
- РАССКАЖИ МНЕ ОБ ЭТИХ ЗАЛАХ. Я НЕ СМОГ НАНЕСТИ ИХ НА КАРТУ.
- Апартаменты принцев в Эль-Лалдоме помещаются в круге из бесконечных
спиралей, как завитки раковин, которые море иногда выбрасывает на наш
берег. Зачем тебе понадобилось наносить их на карту?
- ЧТОБЫ Я НЕ МОГ ЗАБЛУДИТЬСЯ ОДИН.
- По этим залам может ходить только принц. Только принц и те, кто его
сопровождает или прислуживает ему.
- НУ, ТОГДА НАЗОВЕМ ЭТО ЛЮБОПЫТСТВОМ.
- У вас, звездных путешественников, странное любопытство. Оно вечно
гонит вас вперед. Гонит ли оно вас также внутрь себя?
- ТО, ЧТО МЫ УЗНАЕМ В ОКРУЖАЮЩЕМ МИРЕ, МЫ ПРИМЕНЯЕМ К СЕБЕ.
- Тогда вообрази раковину. Как истинный Человек Вод, Мар-Кешан
собирал такие раковины, однажды он подарил мне одну, целую, никем не
расписанную, разрезанную пополам, а половинки были закреплены на
деревянной подставке. Для такого узора у нас есть также музыкальный
термин. Мы называем его лара-лани, круг-головоломка.
- У НАС ДОМА ТОЖЕ ЕСТЬ ТАКИЕ ШТУКИ. МЫ ИХ НАЗЫВАЕМ КАМЕРНЫЕ МОЛЛЮСКИ.
- Кам'рные мол'юски. Странное слово.
- СЛОВО "КАМЕРА" ОЗНАЧАЕТ ТАКЖЕ ЖИЛИЩЕ, КОМНАТУ.
- Какая прелесть. Я люблю играть со словами. Но, видишь ли, карты нам
не нужны. Жилища, кам'ры для принца - не лабиринт. Из всех мест в нашем
мире это место я знаю лучше всего. Но для новичка это, действительно,
круг-головоломка, лабиринт. Поэтому я ожидал увидеть на лице Седовласой
четко написанную растерянность.
Но она шла вслед за мной все с той же молчаливой грацией, высоко
подняв голову, и ни словечка не проронила о головоломной спирали, по
которой мы шли.
В самом центре лара-лани жила Королева, в ее покои вело несколько
входов. Но для аудиенции посетителя всегда вели главной спиралью. Когда
минуешь апартаменты принцев, при каждом шаге путь отмечают колокольчики. Я
использовал эти колокольчики во второй части моего цикла песен, повторяя
их к концу каждой песни, одновременно как рефрен и похоронный звон.
- Я ХОРОШО ПОМНЮ ЭТО. МНЕ ПОКАЗАЛОСЬ, ЧТО КОЛОКОЛЬЧИКИ ЗАМЕЧАТЕЛЬНО
ПОДЧЕРКИВАЮТ МУЗЫКАЛЬНУЮ ФРАЗУ.
- Подчеркивают? Да. Точно. Какой ты умный... Но, конечно же. Ты ведь
тоже музыкант.
Только колокольчики, казалось, заставили Линни прервать молчание. Она
сказала:
- Меня зовут... - и замолчала.
Я пожал плечами. Можно привыкнуть к любой какофонии, превратить в
музыку самые странные звуки.
Она тряхнула головой, как бы отгоняя мысли. Как только она это
сделала, отворились большие деревянные двери.
Головы повернулись к нам. Я увидел Т'арремоса, с ухмылкой прячущего
свое меченое картой лицо за согнутой рукой. И своих братьев - принцев,
тех, кто уже выполнил свою миссию, в ярких одеждах Свиты Королевы; когда
мы вошли, они повернулись на своих подушках и подняли глаза.
На втором и третьем уровнях, ниже помоста Королевы, каждый на
двадцати подушках возлежали К'аррадемос и Д'оремос. На их лицах было не
больше эмоций, чем на каменных кариатидах, украшавших вход. На самом
высоком помосте, окруженная тридцатью подушками Царствования, лежала сама
Королева. Длинная и худая, такая худая, что кожа была как будто аккуратно
пригнана к ее скелету, она не шевельнулась, только моргнула. Так
Царствование школит само себя.
Мы ждали, пока она подаст нам знак. Наконец, она шевельнула рукой. Я
дернул Линни к себе, затем слегка подтолкнул ее вперед и последовал
вплотную за ней.
Даже не оглянувшись, чтобы убедиться, что она поступает правильно -
что обязательно сделала бы любая другая девушка Земель - Седовласая прошла
к подножию ярусов. К'аррадемос поджал ноги, чтобы дать ей пройти, но
Д'оремос не шевельнулся.
- Подойди, дитя, - сказала Королева, наклоняясь вперед и протягивая
руку, редкая, в самом деле, честь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54