Штаб South Bank в спешке готовил объяснения и оправдания. Это происходило в тот момент, когда кризис перерос в настоящее бедствие. Вместо того чтобы организовать пресс-конференцию председателя совета директоров сэра Филиппа Уоттса, главы департамента исследований и производства (Е&Р) Уолтера ван де Вивера, имеющего непосредственное отношение к сырьевым запасам, или финансового директора Джуди Бойнтона, Shell решила устроить всего лишь телеконференцию, где на все вопросы вынуждены были отвечать несчастные сотрудники отдела по связям с общественностью.
Руководители инвестиционных фондов, которым доверили свое благосостояние тысячи пенсионеров, пылали гневом и возмущением, не говоря уж о министрах энергетики, чья экономика в немалой степени зависела от запасов нефти.
Они, – а также тысячи инвесторов, больших и малых, – хотели знать, где находится и чем занимается председатель совета директоров компании, престиж и доброе имя которой летит в тартарары, и курс акций качается на краю пропасти. Сэр Филипп, истинный христианин и страстный садовод, находился, согласно сообщению ВВС-TV, в своем особняке в Беркшире, где был поглощен уходом за японским садом, который разбил на приусадебной территории. При этом он не отвечал ни на какие звонки, даже от руководящей верхушки Shell.
Компания заявила, что 20 %-ное понижение запасов нефти с уровня «доказанных» до «вероятных» последовало после обзора, в котором излишне оптимистично были оценены запасы в Нигерии и Омане – 2,1 млрд баррелей, в Австралии и Казахстане – 1,2 млрд и 0,6 млрд, а также в других регионах по всему миру.
Отраслевой аналитик и бывший сотрудник компании Shell сказал одному из авторов этой книги: «Понятно, что Уоттc совершенно не был готов ни к тому, чтобы достойно встретить плохие новости, ни к тому, чтобы появиться на публике и дать объяснение тревожным фактам. Я был одним из многих людей, которые полагали, что Shell показывает нам лишь верхушку огромного айсберга. Мы же хотели знать, что скрывается под водой. Мы хотели получить авторитетные комментарии. Линия поведения, которую выбрала компания, вела к росту подозрений и оставляла без ответа множество вопросов, порождающих распространение различных домыслов».
Действительно, появилась масса предположений и спекуляций на тему о том, что лежало в основе как оптимистического обзора, так и столь решительного пересмотра изложенных в нем данных. Корпорация Shell, как и все остальные нефтяные компании, акции которых открыто торгуются в Соединенных Штатах, обязана регистрировать свои нефтяные запасы в соответствии с рекомендациями и критериями, утвержденными Комиссией по ценным бумагам и биржам (Security Exchange Commission, SEC).
Достоверные и честно продекларированные данные о запасах имеют критически важное значение для инвесторов: способность нефтяной компании производить будущий доход, и срок, в течение которого она сможет это делать, в значительной степени зависят от объема ее ресурсов. Безусловно, классификация и учет запасов довольно сложны, но все же они не требуют серьезных научных познаний, к тому же для проведения этой работы существуют давно испытанные методики. Инструкции SEC существуют не первый год, и Shell, как и другие крупные компании, имеет штат квалифицированных сотрудников, специализирующихся на расчетах запасов. Не правда ли, мы имели все основания доверять данным, опубликованным Shell?
Разумеется, некоторые аналитики и отраслевые инсайдеры в течение многих лет говорили о том, что запасы Shell уязвимы. Пока другие компании, испытывающие «сырьевой голод» искали партнеров и занимались консолидацией, а такие гиганты, как ExxonMobil и ChevronTexaco, становились все более крупными в результате слияний с Elf и Fina, Shell – как всегда – в одиночестве стояла поодаль и наблюдала.
В результате слияний и поглощений другие монстры, включая ВР с ее приобретениями Amoco и Агсо в Америке и Burmah Castrol в Великобритании, смогли «купить» себе значительные сырьевые запасы. Shell, несмотря на громкие уверения в обратном и поставленные Уоттсом амбициозные цели, напротив, двигалась к тому, чтобы столкнуться с серьезной проблемой нехватки сырья.
Уважаемый аналитик Вуд Макензи процитировал опубликованные в Times данные о том, что для Shell уровень доходности (required rate of return, RRR) в период с 1997 по 2002 г. был равен 111 %: на каждый произведенный и проданный баррель нефти компания прибавляла к своим запасам 1,1 новый баррель. Но резкое 20 %-ное снижение доказанных запасов выставило эти данные на посмешище. Отнимите почти 4 млрд баррелей от предварительно объявленного объема запасов, и коэффициент RRR снизится до 63 %. И это, говорит Вуд Макензи, означает, что Shell «разведывает менее двух третей того, что выкачивает».
Существовал также и серьезный финансовый подтекст. Поскольку объем доказанных запасов сократился, средняя стоимость обнаружения новых запасов нефти поднялась с уровня ранней оценки в 4,27 долларов до 7,90 долларов за баррель.
Deutsche Bank в свою очередь также опубликовал шокирующие данные. Сообщая о заключении, к которому пришли аналитики банка, The Scotsman утверждала:
[Компания] давно критиковалась за плохие показатели воспроизводства истощающейся сырьевой базы, которые указывают на невозможность сохранения в будущем существующих производственных темпов.
В 1996 г. Shell сообщила о достижении уровня воспроизводства в 200 %, но к 1999 г. этот показатель снизился до 100 %, а в 2001-2002 гг. упал ниже 50 %.
В январе Shell объявила, что опубликованные коэффициенты воспроизводства компании были существенно завышены. Корректировка данных показала, что этот показатель упал, согласно оценкам Deutsche Bank, со 160 % в 1996 г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100