Но вот сделаем ли мы это — совершенно другой вопрос. Южнокорейские расходы на оборону, например, больше, чем втрое, превышают северокорейские. Означает ли это, что в случае войны хорошая Корея победит плохую три раза подряд, а на оставшиеся деньги устроит парад победы? Боюсь, что нет. Боюсь, что все будет как раз наоборот. Оборонный бюджет является одной из тех интересных вещей, в оценке которых размер является вне всяких сомнений очень важным, но все-таки отнюдь не единственно важным фактором. Дело тут не только в том, что ни одна армия в мире, кроме нашей, не станет платить по 400 долларов за сиденье для унитаза или 700 долларов за обыкновенный молоток. Дело также и не в том, что китайцы, например, получили в подарок от Клинтона результаты наших исследований в области ядерных вооружений, на которые у нас ушли миллиарды, а у них — гроши, уплаченные за его предвыборную кампанию. В дополнение ко всем этим мелочам, существует важнейший фактор, который в принципе невозможно пересчитать на доллары. Этот фактор — воля к победе. Как вы полагаете, почему Соединенные Штаты, несмотря на всю свою апокалиптическую военную мощь, за последние 60 лет не смогли одержать победы ни в одной из многочисленных войн, в которые они зачем-то влезали, за исключением, конечно, наших эпохальных побед в Панаме и на Гренаде? Оборонный бюджет Китая составляет всего 14% нашего, но если, не дай Бог, между США и Китаем случится война, то к моменту нашего неизбежного поражения мы с вами будем послушно петь осанну тому богдыхану, который в это время будет восседать на Мао Цзедуновом троне.
Я тут как-то написала, что мы проиграли нашу войну с террором в тот момент, когда наш храбрый главнокомандующий ошарашил нас сообщением, что ислам не является нашим врагом. Я ошиблась. Как выяснилось, война была проиграна еще раньше. Пока те, кто пишут речи для президента Буша еще подыскивали слова, смягчающие очевидную абсурдность его заявления, пока эксперты тщились угадать число погибших в Торговом центре, пока вся гражданская авиация сидела на земле и небо над страной было практически таким же безлюдным, каким оно было еще до того, как братья Райт увлеклись своим необычным хобби, зафрахтованные правительством авиалайнеры тайком от всех уносили многочисленную бин-ладеновскую родню из Соединенных Штатов домой, в Саудовскую Аравию.
Война уже шла вовсю. Во время войны мы вправе ожидать, что президент сделает все возможное, чтобы приблизить победу, и не сделает ничего, чтобы ее отдалить. Если у вас есть теория, объясняющая, каким образом президент Буш приблизил победу, лишив ФБР, ЦРУ, военную и всякую другую разведку уникального источника информации об одном из главных лидеров противника, я с интересом выслушаю вас и объясню вам, в чем вы неправы. Пока же такой теории не существует, я вынуждена считать, что такая экстренная мера нанесла нам непоправимый вред. Тщательно отработанный имидж нашего президента как бы говорит: «Я — парень простой, но честный,» что импонирует мне гораздо больше, чем тщательно отработанные имиджи подавляющего большинства политиканов. Но как же наш честный Джордж сподобился на откровенное предательство?
Если вы полагаете, что это было гуманным жестом, сделанным с целью обеспечения безопасности ни в чем не повинным иностранцам, вы должны быть не в своем уме. За почти четыре года, истекшие с 9/11, я ни разу не слышала, чтобы хоть в одной арабской бакалейной лавке в Америке расколотили витрину. Саудовские миллиардеры, живущие в своих дворцах за тщательно охраняемыми стенами, куда ни одного нормального человека вообще не пустят, находились в куда большей безопасности, чем мы с вами были бы без всякого джихада. Нет, причина должна быть другой.
Давайте в поисках возможной причины обратимся к прецедентам. Как это ни печально, а прецеденты имеются. Уважаемые главы правительств предавали свои страны как в мирное время, так и во время войны и умудрялись остаться безнаказанными. Более того, некоторым из них удалось предательством заработать Нобелевскую премию мира. Один из недавних примеров такого предательства, правда, без какой-либо надежды на Нобелевскую премию, это решение Ариеля Шарона сдать без боя израильскую землю смертельным врагам Израиля. Я не верю, что Израиль переживет изгнание евреев из Газы, хотя все еще надеюсь на чудо. Но что же заставило Шарона погубить страну, которую он с таким героизмом защищал? Оказывается, Шарон вляпался в скандал наподобие того, в котором увязает Кофи Аннан, но с куда худшими шансами выпутаться. Благодаря особенностям израильской политической помойки, ему было обещано отпущение без покаяние в обмен на сдачу Газы. Шарон согласился, откуда следует, что национальных героев надлежит расстреливать немедленно по вручении им всех полагающихся им орденов и медалей. Или, в крайнем случае, отправлять в Брюссель, чтобы их там судили за совершенные арабами масовые убийства.
Сегодня в это трудно поверить, но еще совсем недавно Арик и Джордж были приятелями. Арик катал Джорджа на вертолете над всей своей крошечной страной. Джордж принимал Арика на своем гигантском ранчо в Техасе. У Буша ситуация, сами понимаете, получше, чем у Шарона: до тех пор, пока нефть продолжает поступать, никакие мексиканцы не отнимут у Буша его латифундии. Я чувствовала, что Бушева простота — не более, чем маска. Джордж Буш хитер, как Хиллари Клинтон, и ничуть не менее, чем она, опасен своим оппонентам. Почему же он не обрушил всю подвластную ему мощь на врагов своей страны?
По-видимому, потому, что за Бушем числится что-то, что позволяет нашим врагам его шантажировать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77