После нескольких минут молчания Карим задал вопрос, которого я так боялась:
– Султана, как Маха дошла до такого безумия? – брови его нахмурились. – Ты считаешь, что все дело в этой глупой девчонке Айше?
Я заерзала в кресле, не зная, что ответить мужу. На память пришли слова известной арабской поговорки, часто произносимые моей доброй матушкой: «Муха никогда не влетит в рот, который знает, когда быть на запоре». Я понимала, что сейчас было не время говорить о Норе, матери мужа. Карим и без того перенес слишком много ударов для одного дня.
Закусив губу, я покачала головой и ответила:
– Я не знаю. Мы расскажем доктору обо всем, что обнаружили. Может быть, Маха признается ему, тогда, возможно, мы узнаем, кто или что стоит за всем этим.
Карим согласно кивнул головой.
Остаток полета мы провели, поочередно отдыхая и карауля нашу дочь, которая, пребывая в наркотическом сне, казалась прелестной, как ангел. По какой-то необъяснимой причине я вспомнила о другой принцессе из семейства аль-Саудов, Мисхаиль. Эта молодая женщина таила от всех свою запретную любовь. Когда ее секрет оказался раскрытым, жизнь моей царственной кузины закончилась перед командой стрелков.
Пока Карим спал, я смотрела на Маху и вспоминала Мисхаиль.
Мисхаиль была внучкой принца Мохаммеда ибн Абдула Азиза, того самого принца Мохаммеда, которого обделили королевской властью по постановлению его отца, согласно которому свирепому воину на троне делать было нечего.
Близких отношений с Мисхаиль у меня не было, но я часто встречала ее на всевозможных королевских приемах. В семье ее знали как довольно своенравную девушку. Я подумала, что, возможно, ее тяжелый характер был как-то связан с тем, что мужем ее был старик, который не удовлетворял ее. Как бы то ни было, она была несчастна и поэтому вступила в романтическую связь с Халидом Мухальхалем, который был племянником специального посла Саудовской Аравии в Ливане.
Любовь их была пылкой и трудной из-за неблагоприятного социального климата в Саудовской Аравии. Многие члены королевского семейства слышали об их преступной связи, и когда молодая пара почувствовала, что их отношения вот-вот должны обнаружить, они приняли фатальное решение – скрыться вдвоем.
В это время моя старшая сестра Нура находилась в Джидде и услышала эту историю из первых рук, от одного из членов семьи Мисхаиль. Мисхаиль, опасаясь гнева своего семейства, решила инсценировать собственную смерть. Дома она сказала, что отправилась на их частный пляж на берегу Красного моря, чтобы немного поплавать. Свою одежду Мисхаиль аккуратной стопкой сложила на берегу, а сама оделась как саудовский мужчина и попыталась покинуть страну.
К несчастью для Мисхаиль, ее дед, принц Мохаммед, был одним из самых проницательных и влиятельных людей королевства. Он не поверил в то, что она утонула. Все пограничные посты получили предупреждение о том, что разыскивается внучка принца Мохаммеда. Мисхаиль поймали при попытке сесть в самолет, вылетавший из аэропорта Джидды.
По всей стране раздавались телефонные звонки, каждый из членов королевской фамилии стремился узнать как можно больше об этом деле. Ходили разные слухи. Я слышала о том, что Мисхаиль была освобождена и получила разрешение покинуть королевство вместе со своим возлюбленным. Потом мне сказали, что она удостоится развода. Затем мне позвонила одна кузина и в приступе истерики сообщила, что Мисхаиль была обезглавлена и что понадобилось три удара, чтобы отделить голову от туловища. И не только это, а также еще то, что губы Мисхаиль шевельнулись и прошептали имя ее любимого, послужив причиной бегства палача с места казни! «Можешь ли ты себе представить, – восклицала моя экзальтированная кузина, – говорящая голова!»
Наконец была обнародована настоящая и безобразная правда. Принц Мохаммед в приступе бешенства заявил, что его внучка изменила мужу и как изменница должна быть наказана в соответствии с исламским законом. Мисхаиль и ее возлюбленного ждала смертная казнь.
Король Халид, бывший правителем страны в момент происходившей трагедии, был известен своей терпимостью. Он посоветовал принцу проявить милосердие, но этому свирепому бедуину милосердие не было присуще.
В день казни я вместе с детьми моей матери ждала новостей. Сестры ожидали, что в последнее мгновение будет объявлено об отсрочке исполнения приговора. Али, что было не удивительно, выразил мнение, что женщины, уличенные в адюльтере, должны подчиняться закону шариата и готовиться к смерти.
В жаркий июльский день 1977 года моей кузине завязали глаза и поставили на колени перед кучей грязи. Ее расстреляли, и возлюбленный ее был вынужден смотреть, как она умирает. Затем и его самого обезглавили мечом.
Еще раз запретная любовь стоила жизни двум молодым людям.
Дело замяли, и клан аль-Саудов надеялся, что разговоры по поводу убийства женщины за то, что она полюбила, вскоре стихнут. Но этого не случилось. Несмотря на то, что Мисхаиль похоронили в песках пустыни, она не была забыта.
Многие жители западных стран помнят документальный фильм о ее смерти, названный просто: «Смерть принцессы». Споры, ведшиеся в нашей семье относительно примененного к ней наказания, были ничто в сравнении с тем раздором и враждебностью, которые были вызваны фильмом.
Удобно устроившись в роли диктаторов у себя в стране, мужчины нашего семейства пришли в ярость от того, что не могли контролировать выпуски новостей и выход фильма на Западе. Оскорбленный до бешенства, король Халид велел послу Великобритании покинуть наше государство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87