— обернулась Аня.— Нет-нет, все о'кэй, моя леди.Через двадцать минут подводная лодка входила в шлюз плавучего дока.Это был огромный металлический цилиндр, сообщающийся через люк с океаном. Едва лодка прошла люк, тотчас специальные механизмы задраили его, а насосы принялись выкачивать в океан воду, заполнявшую шлюз.Через иллюминаторы из соседнего помещения было видно, как постепенно спадает вода в шлюзе и обнажается корпус подводной лодки. К одному из таких иллюминаторов припал Джемс.Когда в подводной лодке открылся люк и из него показалось длинное лицо Кандербля, Джемс боязливо отодвинулся от окна. Кандербль сошел на мокрый пол шлюза по железным ступенькам, приваренным к корпусу лодки, и выжидательно посмотрел наверх. По лестнице ловко спускалась стройная женщина. Кандербль помог ей сойти на пол.Джемс поднял бровь: «Прекрасно! „Лошадиная челюсть“ ухаживает за русской леди. Так и будет доложено миссис Амелии. Недаром она интересовалась этой особой».Открылись двери шлюза. Джемс отскочил за лестницу, откуда мог продолжать свои наблюдения.Кандербль и Аня, оживленные и довольные, прошли мимо Джемса к винтовой лестнице.На первой ступеньке Кандербль задержался. Джемс ухмыльнулся, когда увидел, что американец взял русскую леди за руку.— Простите, леди, я давно хотел вас спросить: откуда у вас это кольцо?— Это кольцо? — переспросила Аня и, покраснев, тихо высвободила свою руку.— Не истолкуйте меня неверно, моя леди. Дело в том, что не может найтись в мире другого такого кольца.Аня удивленно подняла брови:— Это кольцо подарил мне один очень близкий… и замечательный человек.— Матрос?— Нет… то есть да. Его подарил мне… Вы знаете, кто?.. Инженер Андрей Корнев.— Мистер Эндрью Корнейв? Не может быть!— Да, во время Ливанского кризиса он был матросом.Кандербль резко повернулся к Ане:— Так неужели это был он?— Да, он помнит о первой встрече с вами на корабле.— И он никогда не напомнил мне об этой встрече! Мог ли я думать! И вы дорожите этим кольцом?— О да! Очень!..— Я тоже дорожил им, — сказал Кандербль печально и стал подниматься по винтовой лестнице.Джемс усмехнулся. Побочное занятие в подводном доке ему определенно нравилось. Убедившись, что оба инженера поднялись, он направился следом за ними.Осторожно высунув голову, он увидел длинный цилиндрический коридор и две удаляющиеся фигуры.«Ага! Они направляются к „Лошадиной челюсти“. Хе-хе-хе! Недурное место! Миссис Амелия недаром беспокоится за своего долговязого».Джемс тихо пошел по коридору. Была ночь. Звуки доносились отчетливо. Скоро должна была начаться передвижка дока. В пустынных коридорах никого не было, но на всякий случай в руках Джеме держал инструменты, чтобы притвориться чем-то занятым.А вот и дверь в кабинет Кандербля. Интересно послушать, что там сейчас происходит. Джемс приложил ухо к холодному металлу и вдруг удивленно свистнул. Он услышал всхлипывания. Женщина плакала!«Вот так чертовщина!»Мистер Кандербль взволнованно ходил по комнате. Джемс сразу узнал его шаги.— Это ужасное несчастье, ужасное! Когда вы получили депешу, Мейс?— Час назад, сэр.— Какая неприятность! Никто не знает у нас об этой катастрофе в русском доке?— Никто, сэр.— Вам не лучше, мисс Седых? Выпейте еще воды. Этот инженер Авакян был вашим другом? Но зачем вы плачете, леди? Право, я уже готов был считать вас настоящим парнем.— Сурен… Сурен… бедный Сурен! — шептала русская.Джемс напрасно силился понять ее слова. Он сгорал от любопытства. Катастрофа. Депеша. Человеческие жертвы. Есть что рассказать!— Мейс, принесите еще воды для леди.Вдруг дверь, к которой прижался Джемс, открылась, ударив его по щеке.— Что вы делаете здесь, мерзавец? — крикнул Кандербль, хватая Джемса за шиворот.— Простите, сэр, я наклонился, чтобы поднять отвертку. Простите, сэр! Ваша дверь так неожиданно открылась…— Что вы здесь болтаетесь ночью? Кто вы такой? Штрафую вас на десять долларов. Ваш номер? Теперь убирайтесь, пока я не свернул вам скулы!— Да, сэр, — подобострастно кланялся Джемс, отодвигаясь подальше от страшного босса.Расправившись с Джемсом, Кандербль вернулся в кабинет. Аня сидела на стуле и, вытянув руки со стиснутыми пальцами, безмолвно смотрела перед собой. Мейс стоял со стаканом воды, но не мог привлечь ее внимания.Кандербль нервно закурил сигару.— Простите мою слабость, мистер Кандербль, — Аня тряхнула головой. — Я разревелась здесь, как девчонка. Но то, что произошло там, слишком много значит для меня… Вероятно, я не нужна вам больше? Я хочу пройти в отведенную мне каюту.— Пожалуйста, мисс Седых. Поверьте, я очень расстроен происшедшим несчастьем. Я весьма уважал мистера Авакяна. Это крупная утрата для всего нашего предприятия, которому вы так послужили работой над якорями. Я сочувствую вам.Аня встала и, отвернувшись к стене, вытирала платком глаза. Она слушала, но не понимала американца.— Мистер Мейс, вы проводите меня? Я боюсь, что не найду своей каюты, — попросила она секретаря.Кандербль остался один. Он широкими шагами прошелся по узкой и длинной комнате. Остановился, вынул из жилетного кармана сигару, задумчиво подержал в руках, потом бросил ее в пепельницу. Еще раз прошелся из конца в конец и стал искать по карманам спички. Все время он неодобрительно качал головой.— Да, да, якоря… Это прекрасно, — вслух произнес он. — Теперь эти олухи у меня попляшут! Мне больше не потребуются каменоломни, доставка балласта… Вся возня с этими мертвыми якорями не нужна.Кандербль сел в кресло и глубоко задумался.Сжимая в руке мокрый платок, Аня машинально двигалась за сдержанно вежливым Мейсом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167