— Я вижу в тебе, проснувшейся красавице, символ нашей расы, — в пути говорит Первая Мать Рона. — Раса марсиан словно спала несчетные циклы в глубинах планеты. Но скоро она проснется, как проснулась ты.Я радуюсь, слушая эти слова. Почтительно иду сзади и размышляю. Все-таки не символично ли то, что марсиане насыщают атмосферу Марса нейтральным газом азотом, а люди — водой и живительным кислородом. Проводники с холодными факелами освещают нам путь.Я не знал в прежнюю свою жизнь, что марсиане могут так глубоко спускаться в недра планеты. Но за миллионы лет существования несчетные поколения все глубже и глубже вгрызались в чрево Марса. Вот тогда и был открыт глубинный аммиачный океан, получивший название Моря Смерти, ибо никто тогда не подумал о превращении его в Поток Жизни.Я слышу, как беседуют между собой две марсианки: древняя, но молодая и старая, мудрая.— Ты видела, Проснувшаяся, — Мать Рона неплохо владеет древним языком мариан, говоря с Эрой, — как с Земли посылают нам замерзшую воду. Религия страха, к счастью, у нас забыта, но последние жрецы грозили нам, что люди хотят переделать Марс для того, чтобы на нем можно было им же самим поселиться, не выпустив нас из пещер. Что ты думаешь об этом?— Я видела людей и сейчас, и тринадцать тысяч земных лет назад. Ныне на Земле живут иные люди. Они по всей планете стремятся утвердить те принципы, которые мы с Инко старались заложить в одно из первых их древних государств. Если они помогают нам, то только из добрых побуждений.— Добро? — переспросила Мать Рона. — У нас после религии страха, ушедшей в прошлое, остались еще суеверия. Помоги вместе с Инко справиться нам с ними. Скажи, зачем людям творить Добро? Неужели это выгодно?— Выгодно!— Вот как? Эра радует меня. Она прекрасно усвоила все, что я ей рассказал:— Если смотреть далеко вперед, можно понять, что для людей избавиться от излишней воды будет выгодно. Они отправляют ее на Марс с большого острова Гренландия и с ледового материка Антарктиды. Если бы лед Гренландии растаял, он поднял бы уровень океанов на четыре моих роста. А если бы растаял антарктический лед, океан поднялся бы в семь раз выше, затопив многие цветущие страны и города.— Но почему замерзшая вода Земли должна таять?— Я заглядываю в отдаленное будущее. Люди очень активны и расходуют уйму энергии. Они получают ее не только от Солнца, но и от распада вещества и, что особенно значимо, от сжигания запасов топлива миллионолетней давности. Это не только повышает на Земле уровень тепла, но и увеличивает содержание углекислоты в атмосфере. А она, как известно, пропускает солнечные лучи, но удерживает тепло почвы, как в наших былых оранжереях. И в результате люди неизбежно столкнутся когда-нибудь с перегревом Земли и катастрофическим таянием льдов. Людям все равно пришлось бы выбрасывать излишки льда, если не на Марс, то просто в космос.— Ты мудра, Проснувшаяся. Недаром на твоем прекрасном лице я вижу морщины забот и знаний.Я холодею. Мне все думалось, что это мне лишь кажется. Теперь же Первая Мать Рона подтверждает мои самые тревожные опасения.— Мудростью этой я обязана своему Инко, только ему.Первая Мать Рона оглядывается на меня. Я почтительно склоняю голову и говорю:— Земляне не забыли своего Долга марсианам, которые предотвратили столкновение Земли с Луной. Но подлинное Добро обернется добром для тех, кто его делает.— Вот как ты думаешь!— Эра недаром говорила о предотвращении грядущего потопа на Земле.— Она вполне может сменить меня на посту Первой Матери, когда совсем вернется к нам на Марс. И Первая Мать дала сигнал надеть скафандры.Нависавшие своды в каменных подтеках терялись в темноте. Под ними размеренно, лениво, но могуче колыхалось, наступая и отступая, Море Смерти. Испарения над ним были ядовиты.Но их не было видно, сама же жидкость казалась темной в свете холодных факелов.Мы с Эрой уже знали, что нескончаемым потоком эта «мертвая влага» выбрасывается из новых вулканов, где превращается в летучий газ водород и устойчивый азот, основу будущей атмосферы нового Марса.Пятьдесят лет и день и ночь из Моря Смерти через неисчислимые жерла под огромным давлением извергались струи этих газов.— Поток Жизни, — говорит про них Эра Матери Роне и поступает совершенно неожиданно, и уж совсем не как будущая преемница руководительницы марсиан. Она вдруг сбрасывает герметический шлем, ее волосы рассыпаются по плечам, и я с ужасом вижу в свете холодных факелов и отблеске аммиачного моря седые пряди. Мне не хочется верить глазам. Эра снова надевает шлем и говорит:— Таков был обычай моей юности. Первая Мать Рона. Инко подтвердит. Не было у нас более любимого упражнения, чем ныряние в отравленную атмосферу Мара и бег в пустыне. Здесь, на берегу Моря Смерти, я хотела отдать дань этому смелому спорту, на который не решалась в молодости. Иначе как же мне стать тебе помощницей?Первая Мать Рона была настолько ошеломлена поступком Эры, что ничего не возразила ей.Тяжел был подъем из невероятных глубин, занявший не один день. Я вдруг почувствовал весь груз лет. Как я хотел бы сбросить его ради юной Эры, у которой морщины забот и знаний появились здесь в марсианской глубине.Встревоженный, поднимался я, по-прежнему идя следом за Эрой и Первой Матерью Роной, стараясь размеренно дышать, как во время физических упражнений.Так началась наша с Эрой жизнь среди марсиан. Нам отвели одну из каменных келий, где мы оставались одни.— Ты знаешь, Инко, я так хотела бы дожить до мига, когда мариане смогут без скафандров выйти наружу. И поселиться на поверхности не в пещерах, а в домах, как на Земле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154