д.Но ни одно из этих предложений не прошло, реформа в области образования не сработала, ибо основной целью всех начинаний был "новый республиканский идеализм", ничем, впрочем, не отличавшийся от старого республиканского идеализма. Единственное, чем все это кончилось – существенно снизился уровень подготовленности учащихся.Правительство не слишком беспокоилось, когда в школах, лицеях и университетах стали хуже преподавать математику и прочие точные науки, однако ему очень не понравилось, когда явственно упал уровень знания истории (точнее, историй о Франции) и литературы (точнее, рассказов о Франции). Единственной популярной реформой за последние два десятка лет было создание во всех средних школах так называемых демократических советов управления, состоящих из родителей, учеников, учителей, чиновников министерства и местных "шишек". Создание таких советов помогло французам несколько утолить свою страсть к бесконечным, ни к чему не приводящим дебатам.Основные сражения по поводу реформы французской системы образования всегда имели целью как-то вырвать эту систему из-под контроля центрального правительства. Ведь чтобы устроить, например, студенческую вечеринку в Гренобле, Бордо, Тулузе или в любом другом университетском городе, нужно было сперва получить разрешение из парижского министерства! И подобное положение вещей сохранялось вплоть до 1980 года.Но кое в чем независимость была все же достигнута. При наличии государственного учебного плана, согласно которому каждый французский ребенок в каждом учебном заведении страны обязан получить строго определенную сумму знаний, французским школам разрешено было отныне самостоятельно решать, как использовать 10 процентов учебного времени. Обычно, правда, они эти 10 процентов вообще никак не используют. Это все та же старая-престарая история о французах, которые проливали свою кровь и не жалели жизни, стремясь завоевать долгожданную свободу, а потом не знали, что с этой свободой делать,Французские школы и университеты очень велики. Настолько велики, что два преподавателя, познакомившись во время каникул, могут страшно удивиться, узнав, что длительное время работают в одном и том же учебном заведении. Но, с другой стороны, это совсем не так уж удивительно: в учебных заведениях Франции как преподаватели, так и учащиеся работают, не зная сна и отдыха.Самая главная ступень – это знаменитый baccalaureat (экзамен на степень бакалавра), которым обычно увенчиваются выпускные экзамены в школах и лицеях. Французы всегда были просто помешаны на получении этой степени. Родители готовы на все – врать, давать взятки, злословить – лишь бы их чадо успешно стало бакалавром.Данная степень – это, так сказать, основная квалификационная характеристика человека; те, кто ее получил, считаются доказавшими свое право называться культурными людьми, а те, кому это не удалось, лишь немногим лучше американцев. Право Вот еще один пример приверженности французов логике и дискуссиям как инструменту системной структуризации жизни. В основе французского правосудия лежит арбитраж, то есть судебная дискуссия, а не прямое обвинение.Во время любого подобного диспута вопрос стоит не о том, чтобы доказать правоту одной стороны и неправоту другой, а о достижении Истины.В делах, касающихся, например, купли-продажи собственности, один и тот же адвокат может спокойно вести дела обоих – продавца и покупателя – потому что его (или ее) роль всего лишь в том, чтобы убедиться: сделка заключена справедливо и в соответствии с законом. Адвокат здесь не для того, чтобы помочь одной из сторон выиграть – чтобы вытянуть из покупателя как можно больше денег или, напротив, убедить продавца сбавить цену (хотя адвокат и может предложить любой из этих шагов, если сделка чересчур затягивается). Французская правовая система основана на следующих допущениях:а) все мы люди разумные;в) все мы знаем, чего хотим от той или иной сделки;с) нечестная игра на повестке дня не стоит вообще.
Французы крепко держатся этих правил, несмотря на многочисленные свидетельства обратного (то есть нарушения каждого из перечисленных допущений). ПРЕСТУПЛЕНИЕ И НАКАЗАНИЕ Французские полицейские, одетые в любую форму – жандармы, отряд полиции особого назначения, национальная гвардия – обладают безусловной и неоспоримой репутацией в самых широких кругах: они выносливы, несговорчивы, тщеславны и чрезвычайно коррумпированы. И французов не слишком шокируют многочисленные доказательства этого.Обычный полицейский куда больше озабочен борьбой с бумагами и всяческой писаниной, чем борьбой с преступниками. А потому неуплата налогов, спекуляция, торговля на черном рынке, мелкие кражи и бродяжничество не считаются "достаточно серьезными", чтобы портить показатели. Исключение составляют разве что особо тяжкие преступления – насилие, убийство, поджог и ограбление с нанесением телесных повреждений.Иногда же полицейским просто не о чем беспокоиться. Например, где-нибудь в деревне на юго-западе Франции, в маленьком полицейском участке местные жандармы порой целыми днями играют в шары, или слушают легкую музыку, или надувают воздушные шарики для своих детишек.Каждый день они закрывают участок на два часа – это время законного обеденного перерыва – и тогда дивные ароматы начинают просачиваться из дверей кухни, выходящих на задний двор. А вечером такой полицейский мирно сидит у себя на веранде, прихлебывая аперитив.Если вы постучитесь к нему и сообщите, скажем, об ограблении, он, скрывая раздражение, любезно назовет вам номер телефона жандармерии в городке Сен-Жан-де-Люз, находящемся в нескольких километрах от данной деревни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23