Я не стал думать больше о том, что здесь случилось. Повернулся и пошел к
дому. Надо было сделать то, ради чего я прилетел на ферму, раз уж здесь все
равно никого не оказалось.
Пробраться в дом оказалось не так-то легко. Скхин - одна из самых пакостных
вещей на Сэлхе, он только с виду мягок и податлив, на самом же деле -
непроходим. Мне пришлось вернуться к машине и достать из-под сиденья
полотнище синтэна, которое я использовал при дезинфекции. Только раскатав
его поверх зарослей у угла дома, я сумел подобраться к окну. Я высадил
стекло и, убрав осколки с подоконника, залез в дом.
Я оказался на кухне. Все здесь было в полном порядке, так словно хозяева
еще жили в доме. Даже пыль - столь обычная в заброшенных домах на острове,
пыль, к которой я успел привыкнуть - здесь не скапливалась. Судя по всему,
система обеспечения была в порядке, и энергии пока что хватало. Наверное,
здесь имелось в достатке всяческих продуктов, но я не стал задерживаться.
Дверь из кухни вела в комнату, служившую столовой для семьи. Я сам не раз
сидел здесь за столом, когда бывал в гостях у Арна. Из столовой выходили
еще две двери. Я уже не помнил толком планировку дома, и пошел сначала в
левую. За ней был темный коридор без окон, но едва я открыл дверь, как он
осветился. Я прошел по нему до конца - на всякий случай, потому что уже
понял, что библиотека в другом крыле. Двери с левой стороны коридора вели в
спальни, в одной из них я ночевал когда-то, дври с правой стороны - в
кладовые. В конце коридора был выход наружу, но он, как и главный вход,
весь зарос скхином.
Я вернулся назад в столовую и прошел через другую дверь - в холл. Свет
падал в холл сверху, через матовые стекла, образующие его крышу. Справа был
главный вход в дом, напротив него - лестница на галерею, опоясывающую холл
на уровне второго этажа. Дверь в библиотеку была справа от лестницы -
теперь я это вспомнил. Одно из кресел, которые стояли обычно вдоль стен,
было выдвыинуто на середину, и на нем что-то лежало. Я приблизился и
увидел, что это контейнер для мнемоблока. Судя по весу, он был пуст. Я
сукнул его в карман и прошел в библиотеку.
Здесь все было в полном порядке - как при Арне. Шесть мнемоблоков у дальней
стены, содержимое которых почти не уступало библиотеке мэрии. Два
копирователя, несколько скринов и полка со сменными кассетами к ним.
Большой стереоэкран справа от двери. А между окон - стеллаж с самыми
настоящими бумажными книгами в красивых переплетах. Я подошел к ним,
потрогал корешки. Жаль - мне некуда взять их. Я знал, что некоторые из этих
книг в Метрополии были бы оценены дороже, чем весь дом Арна. Пять из них,
мне помнится, привезены на Сэлх еще при его заселении. Можно было бы
захватить их с собой, чтобы хоть они не пропали в общем пожаре Сэлха, но у
меня не поднялась на это рука. Даже несмотря на то, что я был уверен, что
никому из семьи Арна они уже не потребуются. Странно, насколько порядочны
бываем мы порой в мелочах, даже когда уверены, что нас никто не видит. И на
какие поступки способны в то же время в делах не столь мелких...
Все это необходимо уничтожить. Надежно, навсегда. Ради этого я и прилетел
сюда. На Сэлхе не должно сохраниться памяти о том, что произошло. У меня
был впереди, наверное, целый год для того, чтобы уничтожить
немногочисленные теперь мнемоблоки на фермах Континента, но откладывать это
не стоило. Ведь рано или поздно, но почти обязательно последует
расследование, и я не мог рисковать после всего, что случилось. Тем более
теперь, когда те немногие люди, ради которых я готов был поступиться даже
собственной безопасностью, наверняка погибли.
Я подошел к копирователю, вставил в него найденный в холле контейнер
мнемоблока - пустой контейнер - и смог снять с него крышку. Внутри была
записка - сложенный в несколько раз листок тонкой бумаги.
Я развернул его.
Я прочитал.
Затем, не веря себе, прочитал еще раз. И еще раз...
Опустил руки. Выронил листок на пол. Хотел поднять его, даже нагнулся и
протянул к нему руку, но затем выпрямился и отошел к окну.
Вот так. Люди, люди. Чего же еще мы можем ждать после этого от человека.
Чего еще могу я ждать, как еще я могу думать о человеке после вот этого.
Люди, люди. Марионетки - не более. И ты, Арн, ты, такой умный, такой
образованный, такой человечный - ты тоже не более, чем марионеткеа. Тобой
тоже не труднее управлять, чем остальными, ты тоже послушен воле того, кто
найдет нити, которым ты подчиняешься.
Марионетки!
Так чего же еще тебе нужно? - спросил я себя.
И расхохотался.
Но это был горький смех.
Смех сквозь слезы.


* * *


Я, Ренгон Ал-Ируст, родился на Рикпосте почти шестьдесят четыре стандартных
года назад. Я прожил на свете треть - не более - срока, отпущенного для
жизни нам, представителям стандартной расы. Возможно, я несу в себе гены
многих других человеческих рас - своей родословной я не знаю, знаю только,
что Рикпост, как и большинство авангардных миров, заселен был таким
смешением рас человеческих, что я не встречал с тех пор ни одного
человеческого типа, не виденного мною еще в раннем детстве. Много позже,
изучая галактическую демографию в Академии Связи, я поражался тому, что
помню их всех. Даже мент-рашей, этих несчастных умников, не доживающих, как
правило, и до двадцати пяти - я помнил и их, на нашей улице или в нашем
квартале жили трое или четверо мент-рашей. Возможно, я несу в себе и их
гены.
Мне было чуть больше шести, когда лихорадка Крепта обрушилась на Рикпост.
Обычно люди забывают то, что было в раннем детстве, воспоминания
последующих лет стирают из памяти мироощущение и восприятие тех лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57