Как ни торопились мы на Шпицберген, все же начало таяния ледников опередило на два дня прибытие экспедиции на остров. Нам же важно было «поймать» максимум запаса снега, выпавшего минувшей зимой на ледники.
Известно, что, чем ниже расположены ледники, тем быстрее они реагируют на поступление солнечного тепла и, следовательно, быстрее подвергаются таянию. Поэтому на экстренном «учёном совете» экспедиции решили немедленно приступить к изучению концевых участков ледников, расположенных в районе другого советского рудника — Пирамида, где температура воздуха летом несколько выше, чем в Баренцбурге.
Было уже три часа ночи. Однако посёлок не спал. Совсем не потому, что стояла круглосуточная светлая пора. Рудник провожал около сотни баренцбуржцев, которые проработали на острове два года и теперь уезжали домой. Одновременно рудничные встречали около сотни земляков, приехавших менять бывалых, чуточку гордых полярников. В эту белую ночь весь Баренцбург кого-то провожал и кого-то встречал — такова давняя традиция островитян. Сегодня все ходили друг к другу в гости. Каждый дом сейчас представлял собой своеобразный уголок музыкальной самодеятельности — отовсюду неслись задушевные русские и украинские народные песни, а стены дрожали от лихих плясок.
…К борту «Сестрорецка» автопогрузчики лихо подвозили площадки-поддоны с одинаковыми ящиками, обшитыми мешковиной и перевязанными верёвкой. Корабельный кран подхватывал крюком поддон и опускал его в трюм. Кто-то с теплохода прокричал на берег:
— Это последние юшары?
Находившийся поблизости диспетчер порта внёс ясность:
— Осталось их всего два поддона.
Меня заинтересовало непонятное слово «юшар», и я спросил у докера, что это такое.
— Да обшитые ящики, что грузят, — последовал не очень вразумительный ответ.
— Почему они так называются? — продолжал допытываться я. — Что в них перевозят?
— В юшарах полярники отправляют домой свой багаж, а почему они зовутся юшарами, сам того не знаю, не ведаю. Спросите лучше у тех, кто здесь не первый раз…
Лишь спустя несколько лет мне удалось выяснить любопытную историю, связанную с появлением и утверждением странного слова «юшар» на советских рудниках Шпицбергена.
В навигацию 1933 года морскую линию Мурманск — Баренцбург обслуживал небольшой ленинградский пароходЇ «Югорский Шар», или кратко «Юшар». Завидев издалека судно, перевозившее горняков с материка и обратно, люди устремлялись в порт, громко крича: «Юшар! Юшар! Юшар!» Те, кто давно ожидал его, чтобы возвратиться на Родину, спешно отправлялись за своим багажом, уже не влезавшим в старый чемодан и поэтому уложенным в специальные ящики.
Давным-давно нет того старенького парохода, и многие полярники, вероятно, даже не догадываются сейчас о прямой связи не всем понятного названия корабля со столь привычными здесь фанерными стандартными ящиками, обшитыми мешковиной…
Ранним утром «Сестрорецк» покинул гостеприимный Баренцбург и направился в Пирамиду. На нём уехали и мои товарищи. Я же вынужден был задержаться на несколько дней здесь, чтобы выполнить целый ряд положенных мне по штату безотлагательных организационных, финансовых и прочих дел, связанных с «пропиской» экспедиции в Баренцбурге и предстоящей заброской пятерых гляциологов на ледниковое плато Ломоносова, отправкой и изготовлением необходимого для этой сложной операции оборудования.
* * *
На протяжении многих столетий Шпицберген представлял собой «ничейную» территорию.
В самом начале XX века архипелаг начал усиленно привлекать внимание европейских промышленников и учёных каменноугольными месторождениями. Сюда потянулись представители частных компаний и просто дельцы, которые принялись неистово «столбить» одни и те же участки, создав тем самым нездоровый ажиотаж и неразбериху вокруг права на добычу угля. Все это побудило получившую в 1905 году самостоятельность Норвегию поставить вопрос об упорядочении управления Шпицбергеном. Европейские страны в 1907 году поручили России, Норвегии и Швеции разработать проект управления архипелагом.
Представители трех государств собирались в 1910 и 1912 годах на переговоры в Христиании (Осло), чтобы попытаться решить вопрос о статусе Шпицбергена. Разговор шёл о том, что архипелаг должен и дальше оставаться «ничейной землёй», причём он не может быть аннексирован каким-либо государством или подчинён суверенитету какой-либо страны, а в случае войны будет рассматриваться как нейтральная территория.
В мае 1914 года в Осло открылась международная конференция, посвящённая рассмотрению вопроса о статусе Шпицбергена. Представители России, Норвегии, Швеции, Великобритании, США, Германии, Дании и Голландии обсуждали возможность управления архипелагом международной комиссией, состоящей из русских, норвежских и шведских уполномоченных. Эта комиссия должна была бы издавать законы и распоряжения для Шпицбергена, правила разработки полезных ископаемых, разработать порядок охраны естественных богатств. Но начавшаяся в августе 1914 года первая мировая война прервала конференцию.
Обсуждение вопроса о правовом положении архипелага возобновилось на Парижской мирной конференции в июле 1919 года без участия представителя Советской России. Параллельно с версальскими документами 9 февраля 1920 года уполномоченные США, Великобритании и её доминионов, Франции, Италии, Японии, Нидерландов, Дании, Швеции и Норвегии подписали Парижский договор о Шпицбергене, согласно которому суверенитет над ним передавался Норвегии. Гражданам государств, подписавших договор, предоставлялось право свободного доступа для любой цели и задачи в воды архипелага, разрешалось заниматься рыболовством, охотой, судоходными, промышленными, горными и торговыми операциями на условиях полного равенства с Норвегией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85