Нежный ветерок, над головой безоблачное небо. Я настолько освоился с каютой, словно она всегда была моим кабинетом. Конечно, я ещё постигну то чувство, которое преследовало Джозефа Конрада и которое он называл «каютобоязнью», но пока что до этого ещё тысяча миль. Лишь когда задумаюсь, понимаю вдруг, что я в океане, что мы приближаемся к экватору и что по ночам на нас уже смотрят чужие звезды. «Кооперация» идёт с приличной скоростью, покрываем за день больше двухсот сорока миль. Работают оба судовых дизеля, это две тысячи восемьсот лошадиных сил, и наша скорость равна одиннадцати милям в час. Приятно чувствовать под ногами могучее биение моторов.
Очень много летучих рыб. Дважды попадались дельфиньи стаи. В каждой по несколько десятков дельфинов. Они носятся перед самым кораблём, в волнах форштевня, выскакивают из воды, ныряют, поворачиваются на бок. Палуба полна зрителей, наиболее удачные прыжки пытаемся фотографировать. Всех нас поражает то, что дельфины, плывя перед нами с двадцатикилометровой скоростью, двигаются так, словно кто-то их тянет за невидимую нитку. Словно где-то раньше им дали толчок и они мчатся только по инерции. Чудесные создания! Сколько они приносят радости и новизны!
Самое оживлённое место на корабле — бассейн. Здесь круглый день бесплатный цирк. В солёной воде, доходящей до груди, идёт война всех против всех Здесь борются, применяя самые классические обманы, топят друг друга, щекочут пятки. И если иной блаженный зритель, загорающий на краю бассейна и хохочущий во всю глотку, зазевается, то от чьего-нибудь нежданного толчка он может слететь в воду вниз головой. Лишь ранним утром здесь не так людно.
Днём состоялась лекция кандидата наук Голышева: «Исследование верхних слоёв атмосферы с помощью ракет». Интересная лекция. После неё на лектора градом посыпались вопросы.
Просидел несколько часов над пьесой, переписал начало первого действия. В тропиках все же тяжело работать. Занялся подготовкой нового номера стенгазеты. Достать материал очень трудно. Начинаешь агитировать человека серьёзно и деловито, а он тебя — бух в бассейн! А потом спрашивает:
— Ведь так оно лучше, Юхан Юрьевич? Что за дурак станет писать в такую жарищу? Пошли дельфинов смотреть.
Следующий номер должен выйти ко «дню Нептуна», то есть к тому дню, когда мы пересечём экватор.
18 ноября
Атлантический океан
Сегодня нам сообщили о прибытии «Оби» в Мирный.
Жара. Я уже десять раз побывал в бассейне и чувствую себя похожим на кильку в рассоле. Весь день во рту жгуче-солёный вкус морской воды. Как ни странно, это спасает от жажды. Влажность воздуха очень велика. Чемоданы, туфли и даже перчатки в кармане ватника покрыты белым налётом.
Опять пытался взяться за пьесу. Не выходит. На бумаге образуется какая-то смесь из пота и чернил. Так же было и вчера. И ещё насморк — он всегда появляется у меня в самое жаркое время года, а не в ту пору, когда чихают все порядочные люди. Папиросы сырые, вернее, мокрые. Приходится при курении сосать их изо всех сил, от чего щеки западают, как у дистрофика.
Хорошо помогает сухое вино, смешанное с водой. Повсюду — на палубе, на баке, у шлюпок и в бассейне — раздаётся новомодное словечко «тонус». Когда говорят; «Пойдём поднимем тонус», — это значит, что тебя приглашают в каюту выпить вина. Многие не любят сухого вина из-за того, что оно слабое и кислое. Поэтому у тех, кто его любит, имеются дополнительные ресурсы. Все время из иллюминаторов летят в воду пустые бутылки. Начиная с того места, где скрещиваются тропик Рака и 17-й западный меридиан, путь «Кооперации» отмечают плавающие по океану бутылки, которые содержали в себе когда-то грузинское вино э 23.
Сегодня в 12.00 под 10°04' северной широты и 17°09' западной долготы «Кооперация» по-прежнему покрывает в час десять с половиной — одиннадцать миль. Это неплохо. Приближение экватора ощущается в воздухе. Церемония морского крещения обещает быть интересной. В коридоре рядом со мной промелькнул некий современный король Лир — красная мантия, длинная борода из мочалки, корона, ключ от экватора и серебряный щит. Не знаю, откуда он появился и куда исчез. Лишь немногие посвящены в тайны предстоящей церемонии.
По радио все время передаются какие-то сообщения. Или, точнее говоря, распоряжения и запрещения. Не было ещё ни одного сообщения, которое что-нибудь разрешало бы. Нельзя курить на всех палубах, кроме шлюпочной, специально для этого отведённой; нельзя курить на койке; нельзя бросать окурки за борт — ветром их может принести назад, а пожар на корабле, особенно если у него такой груз, как у «Кооперации», самая опасная вещь; нельзя ходить по служебным помещениям без рубашки; нельзя появляться на баке раздетым; нельзя выносить на палубу постельное бельё — преступивших эту заповедь грозят оставить до Мирного без простынь. Но наиболее суровая борьба ведётся с неудержимым стремлением ходить нагишом. Ведь на корабле есть женщины.
Получил для стенгазеты серию карикатур, изображающих эволюцию в одежде участников экспедиции.
Первая. После отплытия из Калининграда на палубе сидит в плетёном кресле печальная личность. На ней ватник, капюшон натянут на нос, на ногах унты, руки в меховых рукавицах. Даже по спине человека видно, что он страдает морской болезнью.
Вторая. Ла-Манш. Та же фигура с фотоаппаратом на шее, в лёгком, даже щегольском наряде.
Третья. Субтропики. Туг уже мужские телесные красоты более на виду — человек в одних трусиках.
Четвёртая. Тропики. Голый человек вешает на ванты сушиться купальные трусы. Это все та же фигура, что и на предыдущих рисунках, но её сложение изменилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96