Известно, каким образом мощные и более активные силы современного мира объединились для создания черной легенды об Испании, как об отечестве тирании, фанатизма, подкупа, политического игнорирования, хамства и бесплодного сребролюбия.
Для протестантов, прежде всего англичан, это ведение войны являлось делом жизни и смерти, кроме партизанской и психологической деятельности против великого проекта испанских Габсбургов, каким было объединение Европы на основе латинской и католической культуры. Систематическим объединениям, касающимся испанской колонизации, сопутствовали интенсивные попытки завоевания англичанами южно-американской империи.
Для представителей просвещения и либертенов XVIII века и позднее для всех «развивающихся» и всего масонства XIX и XX в.в., Испания являлась ненавистной землей католицизма, как господствующей религии, землей инквизиции, монашеских орденов и мистиков. Для коммунистов это обозначало поражение в 30-х годах. Евреи не забыли прошлого: вытеснения и указов, запрещающих им возвращение на другую сторону Пиренейского полуострова.
Несомненно, находясь в бурной светской компании, они хотели бросить тень на народ, который везде, куда бы ни попал, оставил после себя католические земли. Даже в Азии, где испанцы добились того, что никому не удавалось — ни католикам, ни протестантам, а именно, массового и постоянного обращения целого района Филиппин, за исключением Миндального острова, который остался мусульманским. Существуют вещи, которых то или иное общество не прощает. Позже мы вернемся к этой теме.
Читатели очень часто забывают о том, что Мандзони, говоря об Испании и испанцах, позволил себе пойти за просвещенными тенденциями (и не сделал это только в своей последней работе, прекрасной, но не оконченной речи против Французской Революции). Вследствие чего, приукрасил некоторые вещи.
Например, точные и лишенные страстей исследования показали, что заместитель вице-короля Испании Людовик Мелц, по делам дороговизны в 1629 г., которые в романе был показан, как бездельник и трус, на самом деле был молодой и просвещенный миланец, энергичный и образованный человек, который полностью посветил себя тому, чтобы снабдить город хлебом.
В сценах бунта, в Сан Мартино, стражник справедливости изображен как карикатурная фигура. На самом деле некий Жанбатист Висконт — честный чиновник, уважаемый за отвагу, твердость, равновесие, признанный писателем и поэтом Фаустом Николини, известным историком, другом и возлюбленным Кроче (и поэтому трудно подозревать его в пристрастности), мы обязаны, что имеем несколько интересных работ о Милане, Неаполе и вообще обо всей Италии под управлением Испании. Необходимо сделать анализ общего мнения этой эпохи, которую оцениваем с предубеждением по вине Мандзони.
Ученик Кроче, Николини, исповедующий только «религию свободы», пишет: «Чужое господство, даже испанское, не было непросвещенным, несмотря на внутренние и внешние интриги, смогло сплотиться и удержаться в течение двух веков. Не было также слабым, если сумело в своих итальянских провинциях справиться с феодальной анархией, сохранить наш полуостров от постоянной турецкой угрозы и, в то же самое время, сохранить религиозное неприкосновенное единство, без которого та же самая политика в другой период оказалась бы значительно сложнее. Оно не являлось тиранией, как сложилось мнение, так как относилось с уважением к местным административно-политическим учреждениям и являлось непреклонным сторонником справедливости. Чужое господство было удивительным эксплуататором, если, несмотря на личные злоупотребления некоторых вице-королей и губернаторов, в различных итальянских провинциях оно стоило более, чем приносило прибыль. Осмелюсь сказать, что чужое господство, в каком-то смысле, было прибыльным, несмотря на основательное зло, каким вообще было его существование, и в какой степени встречалось с благодарностью итальянцев. Если даже на это были только эти две причины: большинство земель Италии отошли в связи с тем, что в тот момент страна не в состоянии была самостоятельно существовать. Во избежание большего зла, а именно — стать французской провинцией или непосредственно франко-атаманской, а также получением первого сильного импульса для освобождения от какого-либо другого завоевателя в момент получения свободы и провозглашения независимости Сицилии».
Так писал Николини в середине тридцатых годов. С тех пор эти слова были подтверждены в других работах, в основном неизвестных во множестве книг, написанных на эту тему. Поэтому вполне ясно, что без испанского присутствия, которое имело место в XVI — XVIII в.в., Сицилия оказалась бы мусульманской, а Сардиния и часть Южной Италии последовали бы ее примеру. Затем Северная Италия без сомнения оказалась бы разоренной религиозными войнами между католиками и протестантами, как это произошло в других частях Европы. Пьемонт, а также и Лигурия вошли бы в королевство Франции.
Удивляет тот факт, что такой патриот, как Мандзони, которому угрожало отлучение от Церкви, член первой высшей палаты объединенной Италии, тесно связанный с выражением, которое начало звучать в народе: «распутство испанского правительства», не может понять исторического значения этой великой страны.

ИБЕРИЙЦЫ
Юлий Михелет, прогрессивный и антиклерикальный историк, живший в XIX в., пророк мирской «религии человечества», обличает, что доминиканский орден, созданный в средневековье кастилийцем Домиником де Гусман , был главной опорой Папы римского. Позже, в связи со сменой эпохи, роль защиты верности стала уделом ордена иезуитов, созданного бастийцем Игнатием Лойола.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77